Том 4. Письма 1820-1849

Voil`a depuis six semaines le second courrier que nous exp'edions au Minist`ere et quelque nulle que puisse ^etre la valeur de l’exp'edition, encore fallait-il quelqu’un pour s’en occuper. Ma destin'ee `a cette mission est assez 'etrange. Il m’'etait r'eserv'e de survivre ici `a tout le monde et de ne recueillir la succession de personne. Mais qu’importe? Je m’estimerais heureux, si c’'etait l`a mon plus gros souci… Je viens d’'ecrire `a Kr"udener^*. Il conna^it ma position `a fond, et dans ces derniers temps il en a donn'e des preuves r'eelles de son amiti'e et de son z`ele `a me servir. Il est possible que dans l’occasion il fasse valoir mon droit aupr`es du Mr le Vice-Chancelier. Mais apr`es tout que pourrait-il lui apprendre? Mr le Vice-Chancelier m’'ecrit des lettres charmantes et s’est plus d’une fois exprim'e sur mon compte de la mani`ere la plus aimable. Si donc il ne fait rien pour moi, il faut que cela vienne `a d’autres raisons. Il s’imagine peut-^etre qu’une affection aussi sinc`ere que celle qu’il me porte, n’a pas besoin de t'emoignages ext'erieurs^*.

J’ai eu ces jours-ci une lettre de Nicolas^*. Oui, une lettre autographe — une lettre de 4 pages. C’'etait la premi`ere depuis 8 mois. Vous pensez si elle m’a fait plaisir. Sa bonne vieille amiti'e s’y est retrouv'ee toute enti`ere, cette bonne vieille affection qui sera la m^eme dans mille ans — qui parle peu, il est vrai, mais qui n’en pense pas moins. Je lui pardonne bien volontiers des torts que je partage et dont j’ai fini par prendre mon parti, comme de mes h'emorro"ides quelque g^enant qu’ils puissent.

Vos derni`eres lettres, ch`ere maman et ch`ere Doroth'ee, m’ont fait aussi bien grand plaisir. J’en attends une de papa pour l’en remercier. Ce que vous me dites, ma ch`ere Doroth'ee, du bonheur de votre int'erieur, me rend votre mari^* bien cher et ajoute beaucoup `a l’impatience que j’'eprouve de le lui dire. En attendant dites-le-lui de ma part.

Maintenant il vous reste encore une bonne nouvelle `a m’annoncer, et celle-l`a, je l’esp`ere, ne se fera pas attendre.

Voyez-vous quelquefois Madame de Kr"udener? J’ai quelques raisons de supposer qu’elle n’est pas aussi heureuse dans sa brillante position que je l’eusse d'esir'e. Pauvre ch`ere et excellente femme. Elle ne sera jamais aussi heureuse qu’elle le m'erite. Demandez-lui quand vous la verrez, si elle se doute encore que je suis au monde. Munich est bien chang'e depuis son d'epart. Et J Gagarine que fait-il? Ce qu’il ne fait pas, je le sais. C’est d’'ecrire `a ses amis.

Voil`a une courte lettre, mais je vous en 'ecrirai bient^ot une autre qui vaudra en deux. En attendant, chers papa, maman et Doroth'ee, je vous baise les mains.

T. Tutchef

Перевод

Мюнхен. 31 декабря 1836/12 января 1837

Это письмо, любезнейшие папинька и маминька, будет доставлено вам генералом Будбергом, который прислан сюда государем со специальным поручением^* и отправляется сегодня обратно. Он прибыл к нам в неудачное время и увезет с собой лишь грустные впечатления о Мюнхене. Болезнь, досаждающая нам вот уже три месяца^*, правда, в значительной мере утратила силу, но по какой-то непонятной причуде последними ее избранниками оказались большей частью люди из общества. Конечно, в большинстве это были пожилые или немощные люди, все же смертные случаи, столь частые и столь внезапные, не могли не вызывать тягостного ощущения, и траур охватил все общество. К этому присоединился и придворный траур^*, так что мы по уши в черном. Вот в какой мрачной обстановке вступили мы в католический новый год и завершаем наш. Поистине сейчас, как никогда, уместно выразить добрые пожелания на наступающий год, и я от всего сердца шлю вам свои.

На моем здоровье, равно как на здоровье Нелли и детей^*, окружающая обстановка никак не отразилась, не убавила она и бодрости нашего духа. Холера, несмотря на частые случаи заболевания, не произвела на нас ни малейшего впечатления. За последние шесть лет разговоры о ней прожужжали мне уши, и ее присутствие в Мюнхене не прибавило ей в моих глазах ничего нового. Я более чувствителен к ее косвенным последствиям. В Мюнхене, где никогда не было слишком много развлечений, теперь так уныло и так скучно, что трудно себе представить. Как если бы человек, и так-то тупой и угрюмый, да еще стал бы страдать мигренью. Ожидали, что будут какие-либо празднества по случаю приезда короля Оттона и его молодой жены, но холера помешала им прибыть в Мюнхен. Они поехали проститься со своими родителями в замок Тегернзее^* в восемнадцати милях отсюда.