Том 38. Полное собрание сочинений.

Мне скажут: мы признаем и эту религиозную основу, но не отрицаем и основы единения племенной, народной, государственной. Но дело в том, что одно исключает другое. Если признано целью жизни человечества единение всемирное, религиозное, то это самое признание отрицает всякие другие основы единения и наоборот, признание основой единения начала племенного, народного, патриотическо-государственного неизбежно отрицает религиозное начало, как действительную основу жизни.

Думаю, почти уверен, что эти высказанные мною мысли будут признаны неприложимыми и неправильными, но я счел своим долгом вполне откровенно высказать их тем людям, которые, несмотря на мое отрицание племенного и народного патриотизма, все-таки более близки мне, чем люди других народов, Скажу более, откинув соображения о том, что по этим словам моим меня могут уличить в непоследовательности и противоречии самому себе, скажу, что особенно побудила меня высказать то, что я высказал, моя вера в то, что та основа всеобщего религиозного единения, которая одна может, все более и более соединяя людей, вести их к свойственному им благу, что эта основа будет принята прежде всех других народов христианского мира народами именно славянского племени.

Отрадное, 20 июня 10 г.

————

НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕОКОНЧЕННОЕ

НТЪ ВЪ МІР ВИНОВАТЫХЪ.

1.

Порхуновъ Иванъ Федоровичъ, предводитель дворянства большого, богатаго узда одной изъ великорусскихъ губерній, вчера еще на ночь пріхалъ изъ деревни въ уздный городъ и, выспавшись на своей городской квартир, въ одиннадцать часовъ утра пріхалъ въ присутствіе. Длъ оказалось пропасть: и земское собраніе, и по опек, и воинское присутствіе, и санитарный и тюремный комитетъ, и училищный совтъ.

Порхуновъ былъ потомкомъ стараго рода Порхуновыхъ_т владвшихъ съ древнихъ временъ большимъ селомъ Никольскимъ-Порхуновымъ. Воспитывался онъ въ пажескомъ корпус, но не пошелъ въ военную службу, а поступилъ въ университетъ и кончилъ тамъ курсъ по словесному факультету. Потомъ служилъ недолго при генералъ-губернатор въ Кіев, женился тамъ по любви на двушк, стоявшей ниже его по общественному положенію и бдной, баронесс Клодтъ, вышелъ въ отставку и ухалъ въ деревню, гд его на первыхъ же выборахъ выбрали въ предводители, должность, которую онъ исполнялъ третье трехлтіе. Порхуновъ былъ человкъ и умный и образованный — онъ много читалъ и обладалъ большою памятью и умньемъ выражать мысли ясно и кратко. Главная же хорошая черта его, вызывавшая почти общую любовь къ нему, была его скромность. Мнніе его о своихъ вншнихъ качествахъ: образованіе, честность, доброта, правдивость, [было] очень низко именно потому, что [онъ] постоянно старался не переставая какъ можно больше образовать себя, старался быть какъ можно честне, добре, правдиве. Такъ что видимый знаменатель своего мннія о себ былъ очень малъ въ Иван Федорович, и людямъ, съ которыми онъ входилъ въ сношенія, онъ представлялся именно такимъ, какимъ и долженъ и не можетъ быть инымъ, всегда пріятный, добрый, честный, правдивый Иванъ Федоровичъ. Жизнь велъ Иванъ Федоровичъ по понятіямъ того круга, въ которомъ онъ жилъ, нравственную — не длалъ неврности жен, не кутилъ (періодъ кутежей прошелъ для него очень быстро во время его жизни въ Кіев до женитьбы), съ крестьянами своего имнія и вообще работниками былъ только настолько требователенъ насколько это было необходимо для того, чтобы могло итти хозяйство. Въ политическихъ вопросахъ былъ просвщеннымъ консерваторомъ, считалъ, что лучше вносить свою долю просвщеннаго и либерального вліянія въ существующiй строй, чмъ желать того, чего нтъ, всхъ и всё осуждать и самому не участвовать въ длахъ правительства. Онъ долженъ былъ быть выбранъ въ Думу, если бы не появился боле привлекательный для избирателей кандидатъ бывшій профессоръ хорошiй ораторъ, который и былъ выбранъ вмсто Ивана Федоровича.