Министр решил дать своим врагам последнее сражение — изменить состав верхней палаты путем назначения новых пэров, распустить палату депутатов и путем энергичного давления на выборы добиться благоприятного для себя большинства в новой палате. Через два дня после закрытия парламентской сессии простым указом была восстановлена цензура: ни один номер газеты и ни одно периодическое издание не могли выйти в свет без предварительной визы. Эта мера оказалась, впрочем, совершенно бесполезной и повела лишь к тому, что еще больше озлобила противников Виллеля и заставила их теснее сблизиться. Брошюры ускользали от цензуры, а тайная розничная продаяга, шла почти совершенно свободно. Образовалось общество для защиты свободы печати, одним из самых пылких инициаторов которого был Шатобриан. В общество вошли писатели, принадлежавшие как к левой, так и к крайней правой, и оно издавало брошюры и тех и других.
С другой стороны, так как все предвидели роспуск палаты, образовалось другое общество, решившее держаться на строго легальной почве, с тем чтобы организовать партию оппозиции, ввести в определенные рамки ее стремления и подготовить избирательную кампанию. Это общество называлось: «Помогай себе сам, — и небо тебе поможет» (Aide-toi, le ciel t'aidera)[36]. Основателями его были сотрудники газеты Глобус (Globe), молодые доктринеры, которые при возникновении газеты в 1826 году наметили себе программу — держаться на равном расстоянии от всех крайних партий, образовать нечто вроде партии золотой середины и бороться за всеобщую терпимость и свободу. В вопросе о иезуитах и в период разоблачений, сделанных Монлозье, установки редакции этой газеты обратили на себя внимание. Она защищала ту мысль, что свобода мнений должна быть неограничена, что ультрамонтанская доктрина имеет такое же право на уважение, как и всякая другая, и что иезуиты имеют право на свободу преподавания. Благодаря таланту своих сотрудников — Вите, Жуффруа, Ампера, Дюшателя, Ремюза, Сент-Бёва и Гизо — газета быстро приобрела большое влияние. Эти же самые люди руководили и новым обществом, президентом которого был Гизо. Рекомендованная ими тактика заключалась в коалиции всех оппозиционных сил и в выставлении общих избирательных списков, в которые в день голосования должны были войти Есе кандидаты как правой, так и левой, решившиеся опрокинуть министерство Виллеля.
Роспуск палаты. Падение Виллеля. Возвратясь из путешествия в Сент-Омерский лагерь и в северные департаменты, Карл X, составивший себе по встречавшим его приветствиям преувеличенное понятие о своей популярности и заблуждавшийся относительно предела того, что страна способна от него вытерпеть, склонился к мнению своего министра. Он назначил 6 ноября 76 новых пэров, подписал указ о роспуске палаты и назначил новые выборы на 17 и 24 ноября. Цензура была отменена; на эту меру, как и на победу при Наварине (1827), рассчитывали в смысле привлечения части избирателей на свою сторону.
Но иллюзия эта продолжалась недолго. В Париже либералы собрали пять шестых всего числа голосов. Ройе-Коллар был избран в семи коллегиях, а Пейронне, выставивший свою кандидатуру в Бурже и в Бордо, провалился в обоих этих городах. Левая насчитывала 180 депутатов; оппозиционная правая — 70; сторонники министерства располагали не более чем 170 голосами. Поражение было полное.
Виллелю ничего больше не оставалось, как уйти в отставку. Однако весь декабрь прошел в бесплодных переговорах, имевших прежде всего целью позволить Виллелю остаться во главе измененного министерства. Но когда все комбинации провалились, Карл X одно время стал думать о Полиньяке, бывшем тогда посланником в Лондоне. Но затем, по совету Шаброля, которому он тоже поручил было составить кабинет, Карл X 4 января 1828 года решился доверить портфель министра внутренних дел Мартиньяку, которого он поставил одновременно и во главе министерства. Товарищами Мартиньяка по кабинету были: Ла Ферронэ — министр иностранных дел, Порталис — юстиции, Руа — финансов, де Ко — военный министр, Шаброль — морской, Сен-Крик — министр торговли; в министерстве церковных дел, из которого было выделено народное просвещение, остался Фрейсину; Виллель, Корбьер, Пейронне и Клермон-Тоннер были произведены в пэры.