Том 3

Там лютая повсюду стужа.
Я в Саламанке был гонцом,—
У вашего гостил я братца,—
И поспешил назад убраться:
В Кастилье трудно быть вдовцом.
Вот кабы там нашел я бочку
Того кастильского винца,
Что пробуждает мертвеца,
Я мог бы с ней не то что ночку,
А даже зиму скоротать.

Марин

(Гарсерану, тихо)

Сеньор! Сейчас примусь за тетку.

Гарсеран

Скорей!

Марин

Терпенье!

Гарсеран

Кость ей в глотку!

Марин

Пока я буду с ней болтать,
Шепните слово сеньорите.

Гарсеран

Сегодня способ мы найдем
С возлюбленной побыть вдвоем.

Марин

Получше с ней поговорите.

Лисарда

Чего тебе, Марин?

Гарсеран

(Фульхенсье)

Могу ли
Поговорить с тобой?

Фульхенсья

Ах, нет!
Тут тетя, я боюсь…

Гарсеран

Мой свет,
Не бойся, тетю обманули!

Фульхенсья

А вдруг ее слуга…

Гарсеран

Смотри!

Фульхенсья

Чинчилья! Видишь?

Чинчилья

Да, монета.

Фульхенсья

Сеньор тебе подарит это,—
И не одну, а целых, три.

Гарсеран

Сегодня три, а завтра — снова,
Зайди потом ко мне домой…

Чинчилья

Как он любезен, боже мой!
Во всей Валенсии такого
Идальго не найти вовек.
Сеньора! О таком супруге
Мечтали все у нас в округе.
Он благородный человек!
Валенсианки, право слово,
От лютой зависти сгорят…

Гарсеран

Уйди! На, вот еще дукат!

Чинчилья

Позвать бы к вам отца святого,
И сразу повенчать бы вас!

Фульхенсья

Вот блеск монет неотразимый!

Гарсеран

Сиянье глаз моей любимой
Сильнее во сто тысяч раз.

Марин

Лисарда! От моей болезни
Пилюль и капель не нашлось.
Я вместе их глотал и врозь,
Не помогают — хоть ты тресни.
Гадалка объяснила мне,
Что околдован я. Вот врунья!
А впрочем, если страсть — колдунья,
То околдован я вполне.

Лисарда

Дружок! Ты слишком толстокожий.

Марин

Мне кажется, не колдовство
Расслабило меня всего,
Любовь не расслабляет тоже…
А что расслабить может? Долг,
Доверье и слепая вера,
А также злобная мегера,—
Она кричит, а что за толк?
Служить лакеем у сквалыги,
В глазах людей утратить честь,
Недосыпать, не пить, не есть,
Мудреные читая книги;
Идти всегда наперекор
Своим желаньям неуемным
И потакать страстям нескромным,
А также слушать всякий вздор,
И бесталанные поэмы,
И безголосого певца,
И восхваление глупца
За то, что он умней, чем все мы;
И видеть, как досталась власть
Тому, кто был вчера нам равен,
А тем, кто был богат и славен,
Пришлось сегодня в грязь упасть.
Как расслабляют нас визиты!
Вот новомодный вертопрах
На высоченных каблуках,
Вот щелкоперы-паразиты,
А вот красавчик — светский лев,
Он баба-бабой, но с усами;
Вот с задранными вверх носами
Идут маркизики, сомлев
От нежности к своей особе.
Нас расслабляет слушать, как
Смеется выспренный дурак,
Столь предан собственной утробе…

Лисарда

А не довольно ли, Марин?
Таких причин, поди, немало!