Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

Савельев(кладет ему одну из подушек). Спишь здесь сегодня. Еще будет с тобой разговор.

Вася. Дмитрий Иванович?

Савельев. Все. Иди шинели с вешалки принеси, свою и мою.

Вася выходит.

(В задумчивости останавливается у рояля. Проигрывает два такта молча и чуть слышно повторяет.)

Я совсем танцевать разучился
И прошу вас меня извинить.

Конец первого действия.

Действие второе

Картина четвертая

Обстановка первой картины. Вечер. Тетя Саша одна, прибирает в комнате. Бормочет под нос.

Тетя Саша. Насыплет табачища, насыплет табачища своего, убирай за ним. Простые блины ему не по вкусу. Небось как мать-то пекла, так нос не воротил. Табак всюду свой накладет. «Зачем ты табак мой английский с нашим вместе ссыпала?» А кто его разберет: табак он и табак. Не нравится – не кури.

В комнату поспешно входит Оля.

Оля. Дмитрий Иванович не возвращался?

Тетя Саша. Только и знай обеды вам грей. Один уйдет, другая придет.

Оля. Я уже обедала, мне не надо. Что, приходил и ушел?

Тетя Саша. Кто?

Оля. Дмитрий Иванович.

Тетя Саша. Нет его. Как утром ушел – так и нет. Вот-ведь тоже курящий человек, а нет чтобы сыпать табак: вынесет свой портсигар, закурит – и в карман. А этот балабон – где сидит, там и насыплет.

Оля. Опять ты на отца нападаешь!

Тетя Саша. Так как же не нападать, Оленька? Ученый, понятие о себе имеет, а где сел, там и насорил. Сам ест, книжку перед собой поставил, в нее глядит, бороду во щи положил. «Я, говорит, мужик». Да какой ты есть мужик? Нешто папаша ваш бороду когда в миске полоскал? А может, пообедаешь? Я суп по-вашему сварила, с крокодельками.

Оля(смеясь). Нет, я правда обедала.

Тетя Саша. Ну, ладно. (Идет к двери, останавливается.) Слушай, скажи ты мне, Оля, какой это из себя английский табак и какой наш?

Оля(подходя к ней с двумя пачками табака). Вот этот английский, а это наш.

Тетя Саша. Это, стало быть, мелкий, резаный, а этот, стало быть, крупный. Так бы и сказал, а то «английский», «английский». Балабон. (Выходит и снова приотворяет дверь.) Военный тут Дмитрия Ивановича спрашивает. (Скрывается.)

Входит Ваня.

Ваня. Гвардии полковник Савельев здесь живет?

Оля. Здесь.

Ваня. Разрешите узнать, как к нему пройти.

Оля. Его нет еще, он не пришел. Вы… Ты посиди. Как тебя зовут?

Ваня. Гвардии ефрейтор Шполянский.

Оля. Посиди. Дмитрий Иванович скоро придет. Боже мой! Сейчас мыться будешь.

Ваня. Разрешите, я при машине подожду.

Оля. Мне полковник твой приказал, если ты без него придешь, чтобы я первым делом вымыла тебя. Понял? (Кричит.) Тетя Саша!

Тетя Саша появляется в дверях.

Надо ванну напустить, помыть вот солдата.

Тетя Саша(разглядывая Ваню). Господи боже мой… Да на что же таких в армию-то забирают! Кто же это позволяет?

Ваня(гордо). Я добровольно.

Тетя Саша, покачав головой, выходит.

Оля. Фуражку сними. Как ты сюда приехал?

Ваня. На «виллисе», с Воронковым.

Тетя Саша(появляясь в дверях). Какую зажигать, первую? Пыхтит, пыхтит, а не горит.

Оля. Сейчас. (Выходит.)

Ваня, сорвавшись с места, подходит к карте, на которую уже давно смотрел, и пальцами отмеривает по ней какое-то расстояние. Входит Оля.

Смотришь, что взяли сегодня?

Ваня. Это не на нашем фронте взяли. Я за свой фронт смотрю. Отстали мы теперь. Вон на сколько. (Показывает пальцами.)

Оля. У вас пока затишье.

Ваня. Конечно, затишье. А то бы разве гвардии полковника отпустили в Москву?

Оля. Давно ты с ним?

Ваня. С гвардии полковником? Второй год.

Оля. Может, пообедать хочешь?

Ваня. Нам сухой паек на дорогу выдали. Мы обеспечены

Оля. За что у тебя медаль?

Ваня. За отвагу.

Оля. Нет, за что дали?

Ваня. Я в прошлом году гвардии полковника раненого до машины вынес.

Оля. Ты? Как же у тебя силы хватило?

Ваня. У меня вот, попробуйте. (Показывает мускулы.)

Оля(с притворным удивлением). Да…

Ваня. Я могу стул за переднюю ножку поднять.

Оля. А ну, попробуй.

Ваня(пробует несколько раз подряд, у него не выходит. Смущенно отставив стул). У вас стул тяжелый, а у нас я поднимал. Вы гвардии полковника спросите.

Пауза.

Вы в армии были?

Оля. Я? Нет.