Том 1. Загадки раскрылись

Долго думаю о необычайной находке и постепенно начинаю догадываться. По-видимому, глубоко под землей располагается идущий полого вниз с ближайших гор Чулак слой грунтовой воды, над коренными водонепроницаемыми породами. (Это место располагалось по правому берегу реки Или в 35 километрах выше бывшего поселка Илийска. Теперь оно ушло под воду Капчагайского водохранилища). Когда-то в этом месте вода вышла наружу и вытекла ручейком. Возле него тот час же выросла трава, деревья и кустарники. Ветры, так часто дующие по долине реки Или, заносили почвой растения, образуя постепенно возвышения, но растения тянулись кверху и вновь обрастали ручей со всех сторон. Так постепенно в борьбе с ветром, рос бугор, а в его центре упрямо пробивался наверх ручей.

В этой местности бывает больше так называемых «верховых» ветров, дующих по течению реки с востока на запад. Поэтому бугор и получился крутым с восточной стороны, а ручей потек по более пологому западному склону и промыл в нем довольно глубокое ложе.

Тогда я вспоминаю, что недалеко от этого места в ущелье Чулакджигде, на склоне горы, высоко над ручьем, бегущим по ущелью, тоже есть странный бугор, будто кем-то нарочно насыпанный, высокий и крутой. Он весь зарос зеленою травой, тростниками и лохом, такими необычными среди выгоревших от солнца пустынных гор. На этом бугре, наверное, тоже когда-то бежал ручей. Теперь же его окончательно засыпало землею.

Сколько лет прошло, как вода из далеких глубин прорвалась наружу, и возле нее выросли такие высокие бугры?

У ручья много насекомых, страдающих от жажды, и тут среди бабочек, разнообразных мух я вижу и изящную осу-эвмену. Наверное, это она моя знакомая. Почему здесь так много собралось насекомых! Неужели родниковая вода вкуснее, богаче минеральными солями, чем речная?

Пока я рассматриваю бугор, на горизонте появляется всадник и приближается ко мне.

— Этот бугор, — рассказывает всадник — мы хорошо знаем. Он называется Кайнар. Говорят очень давно в этих местах жил охотник. Умирая, он просил похоронить его на бугре и обещал, что тогда с самой его вершины потечет вода. Просьбу его выполнили. На бугре возле могилы появился ручей. Потому и бежит вода на вершине бугра.

Я старательно объясняю моему собеседнику происхождение бугра и ручья, рисую на бумаге схему. Он внимательно слушает, как будто со всем соглашается. Но в его глазах я вижу недоверие. Легенда проще, понятнее. Умирающий охотник, наверное, был добрый, святой. Он и заставил воду подняться кверху и служить людям.

— Какая вода, пить ее можно? — спрашиваю я.

— Вода хорошая, сладкая вода. Попробуй, мы всегда ее пьем, когда здесь бываем.

Недалеко от первого бугра есть еще такой же второй. На его вершине барсук нарыл норы, и тоже стала сочиться вода. Этот бугор тоже создан ручьем и в этом не может быть сомнения. Но ручеек покорил ветер, засыпал его землей. Кто знает, быть может, в легенде о заповеди умиравшего охотника есть доля правды. На первом бугре вода тоже была засыпана землей, а когда вырыли могилу, она вышла на поверхность.

Сколько времени отнял у меня этот таинственный бугор. Солнце вовсе склонилось к горизонту, спала жара и белый солончак сперва поголубел, а потом стал совсем синим.

Я спешу к кусту тамариска и разыскиваю знакомую тоненькую веточку. Оса-эвмена молодец! Она закончила домик. Теперь мне не за чем наблюдать. Но я не досадую и благодарю маленькую строительницу за то, что она привела меня к прозрачному прохладному ручью, вытекающему из таинственной глубины земли.

3. Забота о потомстве

Коварная мушка

Мы мчимся вниз по асфальтовому шоссе через Кокпекское ущелье мимо голых красных скал да редких кустиков. За поворотом показывается зеленая полоска растений, а выше ее синеют заросли шалфея. Такое место нельзя проехать мимо, надо остановиться. Заскрипели тормоза, вся компания выбралась из кузова и рассыпалась по склону ущелья. У каждого свои дела: кто интересуется жуками, кто мухами, кто пчелами. А у меня — муравьи. Какие здесь живут виды, каковы дела у маленьких тружеников нашей планеты?

Но муравьями заняться не удается. У самого края дороги вижу осу-аммофилу, черную с красным пояском на брюшке, как всегда быструю, очень занятую. Еще бы! У нее очень важное дело. Точными ударами жала в нервные узлы она только что парализовала большую зеленую гусеницу совки и теперь тащит свою добычу. Гусеница весит в два-три раза больше хищницы. А осе нипочем: ни камни на пути, ни густое переплетение сухих травинок.

Дела заботливой аммофилы, в общем, мне известны наперед. Сейчас она должна оставить добычу и примется рыть норку. Потом, построив подземную темницу, затащит гусеницу в норку, отложит на нее яичко, забросает землею вход, утрамбует его и на этом закончит заботы о детке. И все же интересно посмотреть что будет.