Том 1. Загадки раскрылись

Не жалею, что пренебрег муравьями и занялся аммофилой. Дела ее, оказывается, не столь уж просты. За нею неотступно следит небольшая серая мушка. У нее большие красные глаза, черные пятнышки по бокам брюшка и крепкие жесткие черные щетинки, рассеянные по телу. Мушка ловка, очень осторожна, все время держится сзади осы, на почтительном от нее расстоянии, не попадается на глаза. Вдруг хозяйка добычи заметит, погонится. У мушки отличное зрение, она вовсе не так уж и близорука, как принято думать про насекомых, и за полметра хорошо отличает осу от других всюду снующих насекомых, я пытаюсь поймать мушку сачком, досадно промахиваюсь и, несмотря на это она быстро находит свою жертву и продолжает следовать за нею по пятам. Интересная мушка, никогда не видал такой настойчивой и зрячей!

Аммофила же ничего не подозревает, так и мелькает среди камней, нарядная, черно-красная с зеленой гусеницей. Но вот она оставила ношу за камешком в тенистом углублении и скрылась.

А мушка? Она не смущена исчезновением охотницы. Уселась на травинку почти над самой гусеницей, спокойна, неподвижна. Раз скользнула вниз, присела на мгновение на гусеницу (не отложила на нее свои яички, хотя это было сделать проще простого) и — обратно на свой наблюдательный пункт. Неожиданно мушка исчезла. Гусеница одна, брошена, будто никому и не нужна.

Я досадую: куда девались оса и мушка? Наконец, слышу легкий звон. Он мне хорошо знаком, оса, когда роет норку, вибрирует крыльями и челюстями, применяя настоящий вибратор — отбойный молоток. По звуку ее замечательного инструмента я нахожу место, где она трудится. Быстрая и энергичная она уже почти выкопала норку. Земля так и летит струйками из-под ее сильных ног. А мушка, оказывается, тут же. Сидит на камешке, поглядывает на работу землекопа. Как она ее нашла? Тоже, наверное, по звуку вибратора.

Наконец подземное жилище для будущей детки закончено. Оса почистила яркий костюм и помчалась разыскивать свою добычу. Мушка не собирается покидать своего наблюдательного поста, уверена, что к жилищу для детки мать обязательно вернется.

Оса не сразу нашла добычу. Немного ошиблась, попала в другое место. Покрутилось, нервно размахивая усиками и вздрагивая крыльями, наткнулась на камешек, у которого спрятала гусеницу, схватила ее, потащила, поднесла к норке и стала бегать вокруг нее, как бы желая убедиться, что все в порядке, никто не угрожает ее будущей детке. Но не заметила главного, притаившуюся на камне тайную наблюдательницу. А та замерла, не шелохнется.

Теперь, пожалуй, надо еще раз попытаться поймать врага осы. Но снова досадный промах. Теперь все кончено! Напуганная муха более не вернется. Но мои опасения напрасны. Проходит несколько секунд, и она снова на своем наблюдательном посту, не сводит глаз с осы и ее добычи.

Поведение мушки не на шутку заинтересовало. Я даже рад, что не смог ее поймать, хотя все наблюдение останется неполным, если настойчивая преследовательница осы будет упущена. Очень важно узнать, кто она такая. Мир насекомых велик, только одних мух, занимающихся подбрасыванием яичек на чужую добычу, наверное, несколько сотен видов.

Почему бы мушке не воспользоваться отлучкой хозяйки добычи и не отложить яички? Дела просты и ясны, идут к концу. Сейчас гусеница будет занесена в подземелье! Но и на этот раз у мушки, наверное, свой особенный расчет. Решительный момент для главного действия еще не наступил, торопиться рано, мало ли что может произойти с осой или с ее добычей. Гусеницу могут утащить муравьи, птицы. Такое бывает. Да и сама оса не застрахована от гибели. Нет, уж лучше всего караулить возле норки, никуда не отлучаясь.

Оса закончила обследование. Успокоилась, ничего не нашла подозрительного. Поднесла гусеницу к самой норке, забралась в нее, высунула оттуда голову, схватила добычу и исчезла с нею в глубине.

Проходит десяток минут. Сейчас, наверное, оса отложила на гусеницу яичко. Вот она выскочила наверх, обежала вокруг приготовленного для детки убежища. А мушка?

Нет, мушка не разиня! Ловкая и быстрая, будто отлично зная наперед все действия осы, она улучила момент, соскочила на землю, села на самый край норки, спружинила тельце, выбросила из кончика брюшка крошечную белую кучечку и опять села на свой наблюдательный пост.

Мои нервы напряжены до крайности. Иметь дело с такими торопливыми насекомыми нелегко. В величайшей спешке я едва успеваю разглядеть через лупу, что белая кучка — штук двенадцать крохотных личинок, вовремя наставляю фотоаппарат на действующих лиц и, хотя неудачно, опять пытаюсь изловить сачком коварную мушку. Ловить насекомых, сидящих на земле сачком очень трудно.