В лето 6463. Иде Олга въ Грекы и приде к Цесарюграду.[348] И бе тогда цесарь Костянтинъ, сынъ Леонтовъ. И видевъ ю добру сущю лицем и смыслену велми, и удивися цесарь разуму ея, беседова к ней и рекъ ей: «Подобна еси царствовати в городе семъ с нами». Она же, разумевши, и рече къ цесарю: «Азъ погана есмь, да аще мя хощеши крестити, то крести мя самъ, аще ли — то не кресщюся». И крести ю цесарь с патриархом. Просвещена же бывши, радовашеся душею и теломъ. И поучи ю патриархъ о вере и рече ей: «Благословена ты еси в руськых князехъ, яко възлюби светъ, а тму остави. Благословити тя имуть сынове рустии и въ последний родъ внукъ твоихъ». И заповеда ей о церковнемъ уставе, и о молитве, и посте, и о милостыни и о въздержании тела чиста. Она же, поклонивши главу, стояше, аки губа напаяема, внимающи ученью, и, поклонившися патриарху, глаголаше: «Молитвами твоими, владыко, да съхранена буду от сети неприязнены». Бе же имя ей наречено въ кресщении Олена, якоже и древняя цесарица, мати Великого Костянтина. И благослови ю патриархъ и отпусти ю. И по кресщении призва ю цесарь и рече ей: «Хощю тя поняти жене». Она же рече: «Како мя хощеши поняти, а крестивъ мя самъ и нарекъ мя дщерь? А въ крестьянехъ того несть закона, а ты самъ веси». И рече цесарь: «Переклюка мя, Олга». И вдасть ей дары многы, золото и серебро, паволокы, съсуды разноличныя и отпусти ю, нарекъ ю дщерь себе. Она же, хотячи домови, приде къ патриарху, благословения просящи на домъ, и рече ему: «Людье мои погани и сынъ мой, дабы мя Богъ съблюлъ от вьсякого зла». И рече патриархъ: «Чадо верное! Въ Христа крестилася еси и въ Христа облечеся, и Христосъ съхранить тя, якоже съхрани Еноха в первыя роды, потомъ Ноя в ковчезе, Аврама от Авимелеха, Лота от содомлянъ, Моисея от Фараона, Давида от Саула, три отрокы от пещи, Данила от зверий,[349] тако и тебе избавить от неприязни и сетий его». И благослови ю патриархъ, и иде с миром в землю свою и приде къ Киеву.
Се же бысть, яко и при Соломони приде цесарица ефиопьская, слышати хотящи мудрость Соломоню, многу мудрость видети и зънамения:[350] тако и си блаженая Олга искаше добрые мудрости Божия, но она человецьскыя, а си Божия. «Ищющи бо премудрости обрящют»;[351] «Премудрость на исходищихъ поеться, на путехъ же дерзновение водит, на краихъ же стенъ забралныхъ проповедается, въ вратехъ же градныхъ дерзающи глаголеть: елико бо летъ незлобивии держатся по пьравду...».[352] И си бо от възвраста блаженая Олена искаше мудростью, что есть луче всего въ свете семъ, и налезе бисеръ многоценьный, еже есть Христосъ. Рече бо Соломонъ: «Желанье благоверныхъ наслажаеть душю»;[353] и «Приложиши сердце свое в разумъ»;[354] «Азъ бо любящая мя люблю, а ищющии мене обрящють мя»,[355] ибо Господь рече: «Приходящаго къ мне не иждену вонъ».[356]
Си же Ольга приде къ Киеву, и, якоже рькохом, и присла к ней цесарь грецкый, глаголя, яко «Много дарихъ тя. Ты же глагола ми, яко «аще възвращюся в Русь, многы дары послю ти: челядь, и воскъ и скору, и воя многы в помощь». Отвещавши же, Олга рече къ послом: «Аще ты, рци, тако же постоиши у мене в Почайне, якоже азъ в Суду, то тогда ти вдамъ». И отпусти слы, си рекши.
Живяше же Олга съ сыномъ своимъ Святославом, и учашет его мати креститися, и не брежаше того, ни въ уши внимаше, но аще кто хотяше волею креститися, не браняху, но ругахуся тому. «Невернымъ бо вера крестьяньская уродьство есть»;[357] «Не смыслиша бо, ни разумеша въ тме ходящии»,[358] и не видеша славы Господня. «Одобелеша бо сердца ихъ, и ушима бо тяшько