Докачает, дотрясет, дотянетГородской автобус. Посмотри:Железнодорожными путямиПеререзанные пустыри.Ворон тяжко крыльями промашет,Спотыкаясь слепо на ветру.Посмотри, похожи на монашекПривиденья закоптелых труб.Как гудка протяжна панихида,Как рыдают медные уста,И какая горькая обидаВ содроганьях пыльного куста,В рыжей травке, худосочно слабой,В черных ямах с зеленью воды,Где живут жиреющие жабыС желтыми глазами из слюды.Кончено, подведены итоги:Если больше нечему сгорать,Вот сюда приволокут нас ногиБессловесно, подло умирать.Будешь хрипло отходить во мраке,Чтобы хмурый сторож поутруРядом с трупом бешеной собакиОтыскал и твой угрюмый труп.О, просторы городских окраин,Нищету давящая пята, —Вас не должен нищий неприкаянныйГибелью своей оклеветать!Вы манили, звали, уводили,И не вы ль виновны, что тоскойПовседневной ядовитой пылиОтравил нас сумрак городской.Поезд прогрохочет, как гекзаметрОдиссеи. На него с буграДети смотрят жадными глазами,Пыльных одуванчиков набрав.И вдовец с сироткой синеглазойНе сюда ль из города придет,Чтобы слушать гулкие рассказыВетра про свободу и полет.И поверит… И опять подтянетВолю, как судно на якоря,Вкрадчиво приласканный когтями,Железнодорожными путямиПеререзанного пустыря.