Только в смерти

— Мы... — начала говорить связь, а затем слова затерялись в вопле шума из вокса.

Белтайн подстроил шкалы, наушники были прижаты к его потной голове. — Повтори, отправитель? — Статика. Плавающее жужжание.

Белтайн терпеливо попытался снова. — Эликон, Эликон, это Дерево Нала, это Дерево Нала. Запрашиваю ответ на предыдущий запрос касательно следующей доставки воды, прием? — Снова статика. Когда пыль поднималась ночью, она заглушала вокс.

Белтайн откинулся и снял наушники. Было пять двадцать три. Он пообещал Гаунту, что рано встанет и проверит вокс.

Большой главный зал был пуст и тих. Он мог слышать только шаги часовых, передвигающихся на одном из этажей сверху. Мягкие, шаркающие шаги. Бедный ублюдок устал, подумал Белтайн. Мы все устали.

— Адъютант?

Белтайн огляделся и увидел бредущего Далина, зевающего. Далин держал кипу карт в руке.

— Что ты здесь делаешь?

— Не спится, — сказал Далин, садясь рядом с Белтайном. — Думал над картами всю ночь.

— Ох, нет, — сказал Белтайн. Разочарование от предыдущей ночи почти довело Белтайна до белого каления. С Далином, Бонином и еще несколькими другими наиболее образованными адъютантами и следопытами, он собрал все карты Хинцерхауса, которые предоставили полку, и прошлись по ним линия за линией, высматривая сказочный внутренний двор. Так они начали называть его. Сказочный внутренний двор. Настоящий абсурд карт быстро стал видимым. Ни одна из них не совпадала.

Некоторые выглядели, как планы совершенно другого крепостного комплекса. Белтайн задумывался, в какой фес играли Тактики. Как они могли выпустить дюжину различных схем одного и того объекта? Разве они этого не заметили?

Команда Белтайна работала над этим часами, иногда ходя по залу, чтобы бродить бесцельно по бесполезным кругам. Макколл присоединялся к ним, пытаясь применить невыразимое Танитское ориентирование к делу. Они знали, где должен был быть сказочный внутренний двор. Они знали, где он должен быть, из-за описания, которое им предоставили разведчики, которые побывали на хребте двумя днями ранее. Но они просто не могли найти сказочный фесов внутренний двор, или любой признак коридора или ответвления, которые могли привести к нему.

Сон, в конце концов, одолел их, и они сдались. — Вода никуда не денется, — стоически говорил Макколл. — Отдохнем немного.

Белтайн был особенно обезоружен поведением Макколла. Он осознавал, что главный разведчик просто ненавидел быть бесполезным, и с каких это пор Макколл не мог найти что-то? Все было похоже на то, как будто дом умышленно прятал внутренний двор от них.

Это, конечно, было верхом абсурда, потому что, если поверить в это, то нужно было поверить и в то, что дом был каким-то образом… живым.

Далин разложил несколько карт на столе рядом с воксом Белтайна. — У меня идея, — сказал он. — Что если они все правильные?

— Чего? Тебе нужно поспать, парень.

— Нет, нет, послушайте. Что если они все правильные? Я имею в виду, что если в них есть некоторые точные части, так же как на них всех есть некорректные. Нам нужно смотреть на части, которые согласуются, и это будет согласовываться с планировкой этого места.

— Мы это пробовали, — сказал Белтайн. — Помнишь? — Он был не в настроении для всего этого. Парень очень пытался убедить, и Белтайн пытался отдать ему должное за это, по меньшей мере, но Далин тратил его время.

— Послушайте меня, — настаивал Далин. — Это не давало мне уснуть. Не важно, насколько дико разнятся карты, у них есть определенные черты. Карта Гаунта показывает главный зал и коридоры тут, как и у Роуна. На картах Харка они тоже есть, но нет нижнего зала или галерей здесь. На карте Колеа есть галереи, которые не отмечены на любых других картах. На всех них есть колодец, а на шести из них силовая комната, хотя...

— Ты был занят.

— Спасибо. На карте Даура силовая комната не на том этаже, но это единственная карта, на которой есть территория, где может быть внутренний двор.

— Сказочный внутренний двор. Далин, мы выяснили, что карта Даура самая безумная из всех, прошлой ночью. Кроме пары деталей, она могла быть придумана с таким же успехом. Она может быть совершенно другим фесовым объектом.

— Ага, я знаю, но что если они все правильные?

Белтайн вздохнул. — Ты все продолжаешь говорить это. Что ты имеешь в виду?

— Насколько это место старое?

— Я не знаю.

— Но старое, так? Очень старое?

— Ага, — уступил Белтайн.

— Возможно, его изменяли, переделывали и перестраивали множество раз. Просто предположите, что эти планы были точными… когда их нарисовали.

— Я ду… Что?

Далин оскалился. — Может быть, каждая карта отражает план этого места на то время, когда она была составлена. Может быть эта... — Далин вытащил случайную карту. — Может быть этой двести лет, а этой пятьсот. Кто знает? В любом случае, ни на одной нет текущего состояния вещей, только то, как все выглядело тогда, когда отдельные карты были нарисованы.

Белтайн замешкался. — Это не самая безумная вещь, которую я когда-либо слышал, — начал он.

— Ага, но Далин дело говорит, — сказал Макколл.

Белтайн с Далином вздрогнули. Они не слышали, как он подошел.