Только для нас

— Деловой… — усмехается Кабан, оглядываясь на шашлычника Ису, и тот, подхватившись, тут же приносит еще водки.

На часах десять утра, с какого перепуга Кабан в такую рань начал заливаться, непонятно. Стресс, что ли? Так обычно он его по-другому снимает…

— Как дела? — задает вопрос Кабан, даванув еще одну рюмаху.

Я смотрю, как дергается его кадык, практически незаметный на жирной шее, киваю:

— Все нормально. Отчет же у тебя в почте.

— Да… Видел… Все по делу, молодец… А так… В общем?

Я не могу понять, чего от меня ждет Кабан, напрягаюсь. Хотя, вроде, не из-за чего вообще.

У меня ведь реально все хорошо. Бизнес идет, автомастерские, сервисные центры, раскиданные по всей области, работают исправно. У Тима тоже, насколько я в курсе, все в ажуре. Он смотрит за магазинами автозапчастей, объединенными под общим брендом “Механик”. Эти магазины тесно связаны с мастерскими, через них идет нехилый трафик, если вы понимаете, о чем я.

Но у нас все легально, комар носа не подточит… А если вдруг решит подточить, то у нас и пауки имеются… Прикормленные и до комариков залетных охочие.

Конкурентов по области нет, все спокойно и хорошо…

— Все нормально… — осторожно отвечаю я, приглядываясь к красной роже Кабана, — а что? Есть вопросы по нашей работе?

— Нет, — он смотрит тяжело, вымораживает, — по вашей — нет… А вот проблемы могут нарисоваться… Ходят слухи, что Москва к нам сильно хочет… Сеть “Колеса.ком”, слышал?

Киваю. Кто ж не слышал? Агрессивные ребята, резкие. Заходят в регион и через некоторое время всех частников, более-менее серьезных, вышибают…

Значит, к нам добрались… Нихера себе…

— Их казачок тут шароебится, говорят… — продолжает Кабан, — а мы и не в курсе… А?

— Что делать будем? — я не собираюсь играть тут в угадайки. Если Кабан со мной про это говорит, значит, точно казачок в городе. И он светанулся на свою беду.

— Решать вопрос, Ванечка, — смеется Кабан, и его жирные губы блестят, словно падалью обмазанные, — жестко решать. Чтоб никто даже не думал, что к нам можно так просто зайти…

Ебать…

Волосы на загривке шевелятся от тона Кабана. Он ведь не шутит, нихера не шутит. Поднявшийся в кровавые девяностые, когда мы с Тимом еще пешком под стол ходили, он даже задумываться не будет, если вдруг решат посягнуть на его собственность. А тут, в грооде, все в его собственности. И ментовка в том числе.

Ему ничего не будет стоить развязать кровавую бойню в стиле любимых им девяностых и заселить старое кладбище новыми жильцами.

И мы с Тимом, если что вдруг, первыми пойдем под замес…

Сука!

Мне хочется сжать кулаки и со всей дури рубануть по мерзкой харе Кабана, но на лице ничего, кроме холодного равнодушия, не выдаю. Надеюсь, что не выдаю. Но, сука, как не хочется в это все встревать!

Тем более, теперь!

— Ты поглядывай, посматривай… Непременно к тебе придут, знакомиться. Или к Тимоше, — продолжает Кабан, — вы у меня кадры молодые, перспективные… Эти суки точно решат, что вы продаетесь…

Киваю. Решат. Москва не любит выходцев из девяностых, с их плотным кровавым душком в ауре, а потому предпочтет решать вопрос через тех, кто в таком не замаран… Мы с Тимом идеальные кандидатуры.

— А вы продайтесь… — говорит Кабан, — понял меня?

Киваю опять. Чего ж не понять?

Кровь будет. Сука, будет кровь!

Как не вовремя-то!

Только-только жить начал!

— Если пить не будешь, иди, Ванечка, — отпускает меня Кабан, и я с облегчением выметаюсь из-за стола.

На улице смачно сплевываю, убирая изо рта мерзкий привкус шашлычки, цепляю очки, прыгаю в тачку.

Домой, домой!

Тиму рассказать. Решить, что делать. Нельзя впираться нам теперь, нельзя!

Но как быть? Мы с ним зависим от Кабана полностью сейчас. И еще пару лет точно зависеть будем… Конечно, планы имеются, и серьезные, но для их подготовки нужно время! А его у нас, стараниями московских тварей, дефицит внезапно.

Блять, хоть самому этого гребанного подосланного казачка лови и в землю утрамбовывай! До того не вовремя!

Я настолько себя накручиваю, что даже немного приглушаю голод по Ветке и ревность к Тиму.

Но все это в полном объеме начинает жечься внутри, когда захожу в квартиру и слышу очень даже знакомые, горячие звуки…

Озабоченность нашим будущим мгновенно трансформируется в ярость с ревностью пополам, и я, злобно сцепив зубы, быстро шагаю в комнату.

Глава 22. Ванька. Сейчас

— Дай укусить, — говорю я Ветке, и она доверчиво протягивает мне красное, круглобокое яблоко.

Я беру его и жадно кусаю сразу половину, ощущая с восторгом и наслаждением, как сладкий яблочный сок брызжет в горло. Пережевать здоровенный кусок, со смаком, захлебываясь слюной и вкусом свежести, проглотить… И еще раз куснуть.

Ветка смотрит на меня, в расширенных глазах ее проявляется обида и недоверие. Она все ждет, что я верну яблоко, отдам ей хотя бы половину.

Но я не могу, просто не могу остановиться, сочность и свежесть во рту, невозможно прекратить…

У Ветки дрожат губки, она протягивает руку:

— Отдай…

И я вижу, что передо мной уже не та маленькая голенастая девчонка из моего детства, а красивая до рези под веками и шума в ушах девушка…