Только бы не

Потом сажусь за кухонный стол и ем суп. Горячий бульон обжигает нёбо, скользит по горлу потоком лавы.

Мне пора спать, ведь ночью на работу. Сначала в забегаловку, а потом её владелец попросил помочь на складе. Там безлюдно, никто не тронет мой кокон. И Таль не появится, он не знает, что я по-прежнему работаю по ночам.

В субботу вечером зашла Люба, чтобы поделиться новостью: она видела Таля в «Орхидее», он подцепил блондинку, похожую на меня. Внутри ёкнула глупая ревность. Я должна радоваться, что Таль больше не покушается на моё внимание, но не могу.

В понедельник мы не виделись до конца рабочего дня. Таль нагнал меня около автобусной остановки и молча протянул шлем. Я отступила, заводя руки за спину.

— Это шлем, а не взрывчатка. Надень! — сказал, не глядя на меня. — Я обещал найти тебе работу и подвозить домой, и я выполняю обещания. Ты устала, я тоже, давай просто поедем по домам и не станем выяснять отношения.

На остановке толпа, в один автобус все не влезем, придётся ждать следующего.

Или я ищу причину поехать с Талем.

Он обижен на меня. Раз ходил в «Орхидею», значит, знает, что меня там не было. Либо сам догадался, либо Люба призналась, что я и не собиралась идти, поэтому обижается, что я не сказала правду.

Таль довёз меня до дома и сразу уехал. То же самое и на следующий день, и на следующий. Прошла рабочая неделя, напитанная его немой, обиженной заботой и взглядами, долгими и горячими, обещающими очень многое. Всё то, что Таль не сможет мне дать. Я предчувствую, что не сможет, но всем своим существом хочу надеяться на обратное.

За мной водится грешок: я слишком легко верю в хорошее. Немного заботы, капля мужского внимания — и вот я уже задаюсь заветным вопросом «а вдруг?». Может, в этот раз мне выпала козырная карта? Таль хороший парень, внимательный, искренний. Да и узнав от Любы про его ухаживания, Зинаида Степановна перестала надоедать «полезными» советами.

Стоит ли уезжать? Может, Таль поможет мне ужиться с прошлым?

Вроде жизнь научила не быть дурой, так нет же… настырно пытаюсь верить, что и я однажды заслужу моё «долго и счастливо».

Наивная.

Иллюзия рассыпалась в выходные дни.

Закончив уборку в забегаловке, я вышла на стоянку, потянутую предрассветной дымкой, и обнаружила ждущего у входа Таля. Сидя на мотоцикле, он читал новости в телефоне. Не поздоровался, не поднял взгляд, только протянул мне шлем.

Интересно, как давно он знает, что я не уволилась с ночной работы?

Послушно взяла шлем. Перелистнув страничку новостей и не сводя взгляда с экрана, Таль достал термос.

— Это кофе, как ты сама себе делаешь. Я видел, что ты добавляешь молоко и сахар. Выпей, и тогда поедем.

Я отвинтила крышку и понюхала горьковатую жидкость.

— Спасибо.

Таль медленно поднял взгляд.

— Пей! — прищурился.

Я отвернулась и посмотрела в темноту. Глотку парализовало. Толкаюсь назад языком, но сглотнуть не могу, а это всего лишь от мысли о том, чтобы выпить из чужих рук. Что будет, если сделаю глоток?

— Господи, Гера, ты что, боишься, что я тебя отравлю?! — Таль почти кричит на меня и тут же соскакивает с мотоцикла, подброшенный осознанием. — Тебя пытались отравить?! Кто ты такая?

— Никто. Я Гера. — Я возвращаю ему нетронутый кофе.

Таль кладёт ладонь на моё плечо, спускается вниз по руке, останавливается на талии. Не тянет меня к себе, приближается сам и застывает в полуобъятии.

Нам мешает шлем в моей руке и пепел в моей памяти.

— Ты нормально спишь? — спрашивает, водя ладонью по моей талии.

Пожимаю плечами.

— Сколько часов?

— Пять-шесть.

— Ложишься сразу после работы, потом встаёшь посреди ночи и едешь сюда?

— Да.

— Зинаида рассказала мне, что ты потеряла ребёнка.

— Я ей солгала.

— И мне лжёшь?

— И тебе лгу.

Таль кивнул в подтверждение того, что и так об этом знал. Чувствовал мою ложь с самого начала.

— А про мужа спросить можно?

Отрицательно качнула головой, и Таль принял это. Поджал губы, но принял.

— Слушай… я идиот. Прости меня! Когда Люба сказала про «Орхидею», у меня мозг отключился. Представил тебя с мужиками, всю облапанную потными ладонями, и в глазах потемнело. Вот я и сорвался, наговорил гадостей сгоряча. Я знаю, что ты не такая. Если бы ты ходила с мужиками за деньги, то не мыла бы полы, где попало, и не жила бы так. Но почему ты ничего не сказала? Ведь могла же остановить меня, залепить пощёчину. А ты не сказала правду и всю неделю молчала. Вчера на стройке ты шаталась от усталости, поэтому я поговорил с Зинаидой, и она сказала, что ты не бросила ночную работу. Позволь мне извиниться как следует. Когда выспишься, я накормлю тебя завтраком… или обедом… или…

Я хочу сказать «нет», но Таль… он подтачивает мою каменную решимость. Он горяч, порывист и слишком настойчив, но… я хочу его помощи. Одной слишком трудно.

— Давай просто прогуляемся, — соглашаюсь со вздохом, не в силах противиться себе.

— Когда? — быстро спрашивает он, хватаясь за шанс, пока я не передумала.

— В полдень.