Тьма у ворот

— Только название. К сожалению, это всего лишь роман в детективном жанре. Действие происходит в наши дни, а Антикатисто вплетен в сюжет лишь для разжигания интереса. У мэтра Брунеллоне немало произведений такого рода. Да и «Антикатисто еще вернется?» я бы не советовал читать — типичная конспирология.

— Я прочту все, что у вас есть, — повторил Массено. — Но я правильно понимаю, что это все написано другими людьми? Не осталось ли чего-то, написанного самим Антикатисто?

— Осталось, конечно. Он один из самых гениальных элементаристов, автор фундаментальных исследований в области алхимии, ятрохимии, метафизики, спациологии и душестроения. Однако это все, боюсь, не может быть нормально воспринято без хотя бы базисных знаний в теории магии. Большую часть трудов Токхабаяжа проходят даже не на бакалавриате, а в магистратуре.

В подтверждение своих слов библиотекарь показал Массено несколько книг и брошюр. Полистав их, монах был вынужден признать, что для него это эльфийская грамота. Отдельные фразы и даже некоторые абзацы понятны, но общий смысл темен, как глубокий колодец.

— А не было ли у него какого-нибудь дневника? — с надеждой вопросил Массено. — Мемуары, записки…

— Вероятно, у него был рабочий дневник. Все-таки он был маститым исследователем и вряд ли держал все в голове. Но его, к сожалению, не нашли. Равно как и его гримуар. Обратившись в Антикатисто, он либо уничтожил все записи, либо надежно их припрятал.

— Полагаю, искали очень тщательно.

— Его башню разве только не разобрали по кирпичику, — подтвердил Мазетти. — Тайны Антикатисто волновали очень многих.

— А она все еще цела?

— Вряд ли. Святой отец, шестьсот лет прошло. За такой срок обращаются в руины города. Для меня-то эти события были словно вчера, но для живых это — древняя история. Антикатисто давно превратился в полузабытый кошмар, страшную сказку.

— Все же я хотел бы взглянуть.

— Да вы ничего там не найдете. Даже если она все еще стоит — до вас ее обыскивали десятки раз.

— И все-таки, — повторил Массено.

— Ваша воля. Но в таком случае вам придется портироваться в Ходжарию. Кажется, у Токхабаяжа была квартирка в Валестре, но она была уничтожена, когда был уничтожен сам город. А основная его резиденция располагалась где-то в его родной стране… никогда не интересовался, где именно, но в одной из этих книг вы наверняка найдете ответ.

— Благодарю вас за помощь, мэтр, — поклонился Массено. — Я незамедлительно прочту их все, а затем отправлюсь в Херемию.

Глава 23

Никто из искателей Криабала раньше не поднимался в воздух. Джиданна когда-то размышляла о том, чтобы наделить фамильяра силой Полета, но поленилась. Все равно ее саму белка бы не подняла — пришлось бы каждый раз ее еще и увеличивать.

Остальных же небо и вовсе не привлекало.

Но теперь они сидели в брюхе вехота и подавленно смотрели на далекую землю. В боках чудовища были настоящие окна — хотя и забранные не стеклом, не слюдой, а чем-то вроде рыбьего пузыря.

Летел демон-возница с удивительной скоростью. Хотя не летел скорее, а бежал — бежал прямо по воздуху, перебирая двенадцатью лапами. Из его глаз лились потоки света, слегка разбивающие мрак, царящий в Мглистых Землях.

На одной лавке сидели Мектиг и Плацента. На другой — Джиданна и Дрекозиус. Жрец словно невзначай положил руку на колено волшебницы, но та не обращала внимания — ее беспокоило самочувствие фамильяра. Оказавшись в чреве демона, белка до смерти перепугалась и дрожала всем телом.

— Спокойно… Спокойно… — приговаривала Джиданна, ментально резонируя со зверьком. Она слышала его страх и передавала взамен свою уверенность.

Сама она тоже беспокоилась, конечно, но не так сильно.

Вот Плацента не волновался совсем. Рядом с ним никто не хотел сидеть — он раздвинул ноги так, словно выставил мотню на просушку. По счастью, лавки внутри вехота были достаточно широки — на каждой уместилось бы человек шесть, а не только дармаг с полугоблином.

— Мы скоро долетим, тля? — недовольно бурчал Плацента. — Долго нам еще, тля? Почему нельзя сразу, тля?

— Я могу сразу, о мелкий и вонючий, — распахнулся прямо в стенке рот. — Мог раньше. И буду мочь потом. Но прямо сейчас — не могу, ибо моя грива сбрита. Без нее я не могу ходить между мирами.

— А когда она у тебя отрастет, дерьмо ежевичное?

— До достаточной длины — примерно через год.

— А куда ты нас тогда везешь?!

— Но я же говорил. Из Паргорона есть дорожки, которыми можно пройти и так. Я вывезу вас одной из них.

— А, тля… — харкнул на пол полугоблин.

Плевок с шипением растворился. Пол вспучился, из него высунулись десятки крошечных щупальцев, схвативших Плаценту за ступни, а сверху раздался злобный рыкот:

— Не пачкай салон. Высажу.

Плацента хотел привычно изрыгнуть поток несуразной брани, но посмотрел в окно, оценил расстояние до земли и передумал.

Вокруг по-прежнему простирался Паргорон. Его внешняя сторона — Мглистые Земли. Здесь всегда холодно и темно — лишь демоны способны выживать в подобном аду и даже находить в нем свою приятность.