Тираж №…

Ник сделал глубокую затяжку. Перед глазами начала расплываться картинка. Краски костра стали ярче, превращаясь в мутное пятно. Вот проплыло улыбчивое лицо Шалуна, потом его руки. Звуки потухли. Окружающие предметы стали расплываться, удлиняться, вытягиваясь словно резина в бесконечные полосы. Следом все разом померкло. Через мизерную долю секунды Ник оказался в пустой пространстве, залитым со всех сторон белым светом, но источников освещения не было видно, как и краев этого странного места. Не было никаких звуков, запахов, предметов. Ник не чувствовал своего тела, ощущалась легкость в каждом движении. Он шагнул, как ему показалось, но эффекта перемещения в пространстве не было.

Вдруг откуда–то сверху послышался звук расправляемого туго скрученного листа плотной бумаги или ватмана и его укладка на плоскости. Мимо Ника пронесся огромный карандаш размером с бревно. Ник растер глаза — этого не может быть! Невидимая рука в ускоренном режиме начала размашисто водить карандашом по белому полу. Три секунды — кадр готов! Ник подбежал к изображению на полу размером не менее три на пять метров. Прорисовка деталей и качество рисунка были высокого качества, как будто работали не карандашом, а печатающей головкой принтера. Да это же на картинке он — Ник! Это лестничная площадка, рядом парень подкуривает сигарету. Карандаш в это время шуршал уже в десяти метрах от него. Ник подошел к следующему рисунку — на лестничной площадке два трупа, он узнал себя с лопатой в руке. Третий: главный герой на машине покидает стройку. Ника осенило: «Да это чертов комикс! Злоключения его первого дня в Улье!». Ник побежал дальше. Вот он колошматит мертвяка в машине, подъезжает к затору из автомобилей. «Да это прям боевик какой–то!» — удивился Ник, рассматривая, как он застыл с лопатой в руке, готовясь бить очередную тварь. А дальше ступор — первая встреча с ней. На увеличенной панели художник постарался на славу — рядом с Ником стояла эффектная девчонка, красота ее поражала. Невидимый автор здесь дополнительно покреативил. От лица Ника отходил пузырь с иллюстрацией речи: «… меня Андрей, кстати, зовут». От собеседницы исходила ответная выноска: «Вероника, можно Ника ;)». И смайл в конце. Сердце Ника наполнилось теплом. Так вот откуда это чувство дежавю! Сильные положительные эмоции от первой их встречи утрачены не полностью! А что случилось дальше по сценарию?

Ник пробежался по канавке между панелями на второй ряд комикса: две машины в лесу, одна из них сломана — из открытого капота поднимается дымок. Рядом внедорожник, из него девушка–водитель призывно машет рукой Нику и Нике. «Значит их, то есть нас, спасли», — подытожил вынужденный читатель.

Следующий кадр — глаза незнакомки с легким прищуром изображены в зеркале заднего вида. Лицо. Нику этот взгляд показался до боли знаком, только пока не понятно, откуда.

Потом панели были одна мрачнее другой: подлое предательство, сдача мурам, попытка разделки Ника на органы. Ник стал причитать, бегая между кадрами: «Нет, нет, только не это».

Но тут внезапно расстановка сил резко поменялась. Один охранник повержен, второй, по виду доктор, смертельно ранен, он просит о помощи, а Ник рассматривает странную находку — в его пальцах зажата… Да это чертова жемчужина! Это стало понятно из картинки — прорисовка шарика была идеальной — с полутенями и отливом изображений освещения. Вокруг жемчуга художник дополнительно нарисовал продольные изогнутые линии, показывая, что эта вещь или вибрирует, или что–то излучает.

«Похоже, Шалун до жизни в Улье был художником–комиксистом, хорошо, что не карикатуристом», — хмыкнул про себя Ник.