Тираны и мстители

— Ну да, верно. Все время забываю, что ты чертовски подкован в том, что касается эпиков. В общем, они захватили власть, и полицейский департамент стал им служить. Тем, кто не соглашался, предлагалось сдать жетоны и уволиться. Хорошие парни так и поступили. Плохие остались и стали еще хуже.

— А ты? — спросил я.

Коди нашарил висевший у него на поясе предмет, напоминавший тонкий бумажник, и расстегнул застежку, показав потертый, но все еще блестящий полицейский жетон.

— Я не сделал ни того ни другого, — угрюмо проговорил он. — Я поклялся служить и защищать и не собираюсь останавливаться лишь потому, что какие-то бандиты с магическими способностями решили, будто могут всеми командовать. Вот и все.

От его слов меня пробрало холодом. Я уставился на жетон, и мысли крутились у меня в голове, словно уж на сковородке: я пытался понять, что он за человек, примирить образ шутника и хвастуна с образом полицейского, продолжающего делать свое дело. Продолжающего служить после того, как пало правительство, закрылось полицейское управление и у него отобрали все, что он имел.

«Вероятно, истории других не намного отличаются от этой», — подумал я, глядя на Тиа, которая продолжала трудиться, потягивая колу из банки.

Что заставило ее вступить в борьбу, которую большинство считало безнадежной, вести полную опасностей жизнь, вынося приговоры тем, кого должен был обвинить закон, но не сделал этого? Что привлекло сюда Абрахама, Меган, самого профессора?

Я снова посмотрел на Коди, который складывал корочку с жетоном. В пластиковый клапан второго отделения было что-то вставлено — фотография женщины, из которой был вырезан прямоугольник там, где раньше находились глаза и большая часть носа.

— Кто это?

— Кое-кто особенный, — ответил Коди.

— Кто?

Он не ответил, сложив корочку с жетоном.

— О чужих семьях лучше не спрашивать, — сказала из-за стола Тиа. — Обычно судьба мстителя — смерть, но иногда кто-то из нас попадает в плен. Лучше не знать о других ничего такого, что могло бы подвергнуть опасности тех, кто им дорог.

— Ну да, — пробормотал я. — Разумно.

Об этом я просто не подумал — тех, кто был мне дорог, у меня не осталось.

— Как дела, девушка? — спросил Коди, не спеша подходя к столу.

Последовав за ним, я увидел разложенные перед Тиа отчеты и записи.

— Да пока никак, — поморщившись, ответила Тиа и потерла под очками глаза. — Как будто пытаешься собрать сложный паззл из одного кусочка.

— Что ты делаешь? — спросил я.

Смысл ее записей был мне понятен не больше, чем смысл старых карт.

— В тот день ранили Стальное Сердце, — сказала Тиа. — Если твои воспоминания верны…

— Верны, — пообещал я.

— Память иногда подводит, — заметил Коди.

— Только не моя, — возразил я. — И не о том дне. Я могу рассказать, какого цвета был галстук на ипотечном клерке. Я могу рассказать, сколько там было кассиров. Вероятно, я смог бы сосчитать плитки на потолке банка. Все это в моей голове. Навсегда.

— Ладно, — кивнула Тиа. — Если ты прав, Стальное Сердце был неуязвим в течение почти всего боя и получил ранение лишь в самом его конце. Я рассматриваю любые варианты, которые могут быть как-то связаны с твоим отцом, местом действия или ситуацией в целом. Наиболее вероятной кажется возможность, которую ты упоминал, — насчет хранилища. Возможно, повлияло нечто находившееся внутри его, как-то воздействовав на Стальное Сердце после взрыва.

— То есть ты ищешь информацию о содержимом банковского хранилища?

— Да, — ответила Тиа. — Но задача практически невыполнима. Большая часть сведений погибла вместе с банком. Внешние данные должны были храниться на сервере. «Ферст юнион» имел хостинг в компании «Дорри Джонс». Большинство их серверов находилось в Техасе, но то здание сгорело восемь лет назад, во время мятежа Ардры. Остается небольшой шанс, что сохранились физические данные или цифровая копия в другом филиале, но главный офис находился именно в том здании, так что шансов мало. В числе прочего я ищу списки клиентов — богатых или известных людей, которые часто посещали банк и имели в хранилище сейфы. Возможно, они хранили там нечто, что могло каким-то образом воздействовать на Стальное Сердце, — какой-нибудь странный камень, специфический символ, который он мог увидеть, или еще что-нибудь.

Я посмотрел на Коди. Серверы? Хостинг? О чем она вообще? Он пожал плечами.

Проблема состояла в том, что слабость эпиков могла заключаться в чем угодно. Тиа упоминала символы — некоторые эпики, увидев определенный узор, на несколько мгновений теряли свои способности. Другие слабели, подумав о чем-то конкретном, не употребляя определенную пищу или употребляя не ту. Слабости их были куда разнообразнее, чем сами способности.

— Если мы не разгадаем эту загадку, — продолжала Тиа, — весь наш план не имеет смысла. Мы ступаем на опасный путь, но до сих пор не знаем, сумеем ли в конце концов достичь цели. И это меня очень беспокоит, Дэвид. Если тебе придет в голову хоть что-нибудь, способное навести меня на новый след, — скажи.

— Обязательно, — пообещал я.