Тираны и мстители

— Но ты же делился своими способностями, Эдмунд, — сказал я. — Ты даритель. Почему тебя беспокоило, что ты можешь их лишиться?

— Я считался ценным для других, что позволяло мне жить в роскоши и относительном покое, в то время как остальные голодали и цеплялись за жизнь. Благодаря моим способностям я считался важной персоной, Дэвид. И меня приводила в ужас мысль, что я могу их потерять.

— Тебя приводили в ужас собаки, Эдмунд.

— Я так и сказал.

— Да, но, возможно, ты путаешь причину со следствием. Что, если не ты боялся собак потому, что они лишали тебя способностей, а они лишали тебя способностей потому, что ты их боялся?

Эдмунд отвел взгляд.

— Кошмары? — спросил я.

Он кивнул. Я видел лишь часть комнаты, в которой он находился, — убежище в окрестностях Ньюкаго, о котором не знал Проф. Мы не могли связаться с Эдмундом, пока Ночной Сокол не доставил ему с помощью дрона новый мобильник. Старый он выключил и никогда больше не включал, заявив, что соблюдает осторожность на случай, если наша атака на компанию Ночного Сокола закончится неудачей. Еще один его маленький мятеж.

— Кошмары, — проговорил Эдмунд, все так же глядя в сторону от экрана. — Будто за мной охотятся. Рвут клыками, терзают, раздирают на части…

Оставив его наедине с собой, я вернулся к работе. Когда я присел, что-то выскользнуло из-под моей футболки — кулон, который дал мне Абрахам, со стилизованной буквой «S». Знак верующих в приход добрых эпиков.

Теперь его носил я. В каком-то смысле я действительно верил в эпиков. Я сунул кулон под футболку. Три рюкзака были уже проверены, оставалось еще два. Даже Коди, которому предстояло руководить операцией из безопасного места, требовался запасной рюкзак на случай, если что-то пойдет не так. Наше новое убежище — наскоро сооруженные три комнаты под мостом в редко посещаемом парке — было не столь надежно, как предыдущее, и нам не хотелось слишком многое оставлять после себя.

Следовало заканчивать с делами, но мне хотелось видеть Эдмунда, а не только слышать. Разговор был для меня очень важен. Немного подумав, я заметил на груде снаряжения, привезенного из предыдущего убежища, одно из камуфляжных кепи Коди.

Улыбнувшись, я схватил моток клейкой ленты и подвесил мобильник на козырек кепи — пришлось израсходовать почти половину ленты, но какая разница? Когда я надел кепи, мобильник свисал передо мной, словно дисплей в шлеме. Скажем так — весьма примитивный дисплей. В любом случае теперь я мог видеть Эдмунда, не занимая рук.

— Что ты делаешь? — нахмурился он.

— Ничего, — ответил я, возвращаясь к работе. Мобильник болтался возле моего лица. — Что случилось с собаками, Эдмунд? В тот день, когда все изменилось? Когда ты бросил им вызов?

— Глупо вышло.

— Все равно расскажи.

Мой собеседник будто бы взвешивал все за и против. В любом случае повлиять на его решение на расстоянии я не мог.

— Пожалуйста, Эдмунд, — снова попросил я.

Он пожал плечами:

— Одна из собак кинулась к маленькой девочке. Кто-то открыл дверь, чтобы меня выпустить, и… в общем, я узнал эту девочку. Это была дочь одного из охранников. И когда одна из тех зверюг прыгнула на нее, я схватил собаку за лапу, — Эдмунд покраснел. — Но это оказался ее пес, который вовсе не собирался нападать. Просто обрадовался, увидев хозяйку.

— Ты восстал против собственных страхов. — Я полез в следующий рюкзак, сверяя его содержимое со списком. — Ты бросил вызов тому, что тебя пугало.

— Возможно, — ответил эпик. — После этого все стало иначе. Теперь, когда я оказываюсь среди собак, мои способности ослабевают, но не исчезают полностью. Кто знает — я мог ошибаться с самого начала, и моя слабость могла на самом деле заключаться в аллергии на домашних животных или чем-то подобном. Но я не мог экспериментировать, поскольку все сразу же поняли бы, чем я занимаюсь.

Не могло ли то же самое случиться и с Меган? Не перестанет ли со временем огонь лишать ее способностей? Открытое пламя продолжало на нее влиять, но Меган могла заставить тьму отступить. Возможно, то, что пережил Эдмунд, являлось следующей стадией.

Застегнув рюкзак, я поставил его рядом с остальными у стены.

— Скажи мне вот что… — задумчиво проговорил Эдмунд. — Почему, если собаки действительно моя слабость, устройства с заряженными мной энергобатареями не отказывают в окружении собак?

— Что, прости? — рассеянно буркнул я. — А… Все дело в законе большого рассеивания.

— Это ты о чем вообще?

— Слабость эпика тем меньше влияет на его способности, чем дальше ты от него находишься, — ответил я, застегивая четвертый рюкзак. — Примерно как в Ньюкаго: если бы Стальное Сердце лишался своих способностей везде, где кто-то его не боялся, он не смог бы превратить целый город в сталь. Большинство жителей города не знали, кто он такой, и, соответственно, не могли его бояться. Повсюду остались бы участки, не состоящие из стали.

— Ага… — пробормотал Эдмунд.

Встав, я положил предпоследний рюкзак рядом с остальными. Идея с кепи оказалась не столь удачной, как мне бы хотелось, — передняя часть перевешивала, и оно постоянно норовило соскользнуть с головы.