Тим

— О таких, как ты, — продолжил Тим, — сегодня я услышал впервые.

— Откуда ты, Тим?

— Я же сказал: с Вирона. Жил, охотился, работал на земле и ничего не знал о вашем проклятом мире. Ровно до тех пор, пока к нам не заглянули карийские торговцы. Ваши, кстати, тоже, наверное, добрые.

Сказано было зло.

— Рейд возглавлял человек, которого ты ищешь?

— Да, — ожесточённо выплюнул Тим, — он убил отца, а нас распродал как скот.

— Месть?

— Месть.

Настал момент. Дальше Вейт, боясь нарушить контакт, тщательно подбирал каждое слово.

— Понимаю тебя, я знаю, какого быть грязью, — врал он, не моргнув глазом, — помоги мне, и я найду для тебя этого человека. Подожди, — воскликнул Вейт, видя усмешку на губах Тима, — ты не владеешь информацией, а владея, знал бы, что данная наймом клятва — это священный долг. Я клянусь, Тим, что разыщу торговца Росса Вросски и дам тебе полный отчёт о том, как его найти.

— И я должен тебе верить на слово? Я даже не буду говорить, что это в принципе невозможно. Я здесь чужак, понимаешь, чужак, и слушать меня не будут. Но даже если удастся тебя вытащить, то назови причину, по которой я должен тебе верить.

— Есть одна, и она за твоей спиной.

Шорох, удар по ногам, спиной об пол, и только тогда Тим понял, как его провели. Найм между тем времени не терял. Перевернув, ткнул Тима лицом в палубу, заломил руки за спину, подпёр коленом и, схватив Тима одной рукой за лицо другой за затылок, вывернул голову до хруста в шее. Попытался сопротивляться, но найм потянул голову назад. Поняв, что ещё чуть-чуть и шея не выдержит, Тим успокоился.

— Лежи спокойно, — донеслось сверху.

Отпустив голову, найм снял с пояса Тима баллон с транквилизатором.

«Пшик» — отчётливо послышалось в тишине трюма.

Винтовка перекочевала к новому владельцу.

— Что же ты, пёс Сайдона, такой наивный? — шептал Вейт в самое ухо, — считай, ты покойник, — говорил он, — правило первое: никогда, ни при каких обстоятельствах не поворачивайся спиной к противнику, даже к пленному, уяснил?

Тим угрюмо молчал.

— Сейчас я тебя отпущу, ты встанешь, не бежишь, не кричишь, на помощь не зовёшь, уяснил?

— Да.

Тишину трюма разорвал скрипнувший под Вейтом кожух. Усевшись, найм, направив ствол винтовки в сторону люка, указал Тиму, где ему встать.

— Теперь, Тим, внимательно слушай, — продолжил он, — всё, что я говорил, правда. Я действительно готов найти для тебя этого торговца. Молчи, — пресёк он попытку Тима повторить, что ничего не выйдет. — Я не слышал о твоей планете, но могу предположить, что жил ты в настоящей дыре, я прав?

— Отчасти.

— Сколько времени ты провёл в их рядах? — обвёл он взглядом переборки трюма.

— Почти два месяца.

— О них и их правилах ты тоже знаешь не особо много, я прав?

— Прав.

— Не буду спрашивать, как сие случилось, но оружие тебе дали. Значит, ввели в состав гурта, я прав?

— В состав ввели, но доверяют вряд ли.

— Это неважно, важно, что на тебя распространяются правила. Так вот, Тим, каждый из вас может выкупить принадлежащего экипажу пленника для личных целей. Вопрос лишь в согласии твоего непосредственного командира, то есть командира отделения. Поверь, это так, — продолжил Вейт, — теперь расскажи, как сам оказался на борту крейсера.

— Меня купили.

— В ряды Сайдонской пехоты так не попадают.

— Нас было семеро, работали в арсенальном распределителе. Был бой, крейсер взяли на абордаж. Я случайно взорвал глушившую связь установку. Говорят, спас корабль. Мне дали статус вольного и предложили вступить в их ряды.

— Вот видишь, — хмыкнул Вейт, — а говоришь, не доверяют. Дали оружие — значит, доверяют или точно знают, что деваться тебе некуда. Ты искал причину, по которой смог бы мне верить? Я знаю, что будет ночью, и лучший для меня выход — это грохнуть тебя, тех двоих, стерегущих карцер, выпустить остальных и сдохнуть в бою. Это лучше, чем визжать под пытками, согласен?

— Согласен, — сглотнув вдруг вставший в горле ком, тихо сказал Тим.

С этими словами найм перехватил винтовку и протянул её Тиму.

— Поверь, Тим, спасая меня, ты обретёшь друга там, где такого понятия в принципе не существует. Помоги мне, и я клянусь, что взамен сделаю всё, что попросишь. Подумай, Тим, хорошо подумай, я в долгу не останусь.

***

— Ты идиот, — в медицинском боксе голос Салимы звучал глухо, — правильно говорят: дуракам несказанно везёт.

— Это мне везёт?

Тим искренне возмутился. Он не заметил, но даже в его позе что-то поменялось. Слова, что ему везёт, особенно с оглядкой на последние годы, воспринял как вызов. Готов был поспорить, но Салима тихо рассмеялась.

— Жаль, себя не видишь, — сказала она, — аж грудь выпятил, красавец!

— Да нет, — смутившись, ответил Тим.

Оказалось, и сам не ожидал от себя такой реакции.

— Я хотел сказать…

— Заткнись и послушай, — перебила Салима, — только любимчик бога мог вытащить пленного найма из изолятора, остаться с ним один на один и при этом выжить. Я молчу о кретинах из караула, надо узнать, кто был на вахте и доложить о бардаке…

— Они не видели его в лицо, не знали, что я вывел найма, — поспешил внести ясность Тим.

— Вот я и говорю — ты счастливый идиот.