Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления

На территории области с 3 апреля стал умирать скот, что прекрасно соответствовало известным ветеринарной науке данным, однако на территории Чкаловского ничего не происходило. Вполне вероятно, что одна из «закладок» была найдена оставшимся неизвестным БОМЖом, который оказался первой жертвой диверсии. Он утащил ценную находку в своё лежбище — какой-нибудь подвал или коллектор «Водоканала» — и лишь там активировал контейнер со смертельным содержимым. Понятно, что этим он убил самого себя, но желаемого выброса в воздух не произошло, точнее, он оказался много слабее предполагавшегося. Можно предположить и немного другое развитие событий: 2 апреля «закладки» не были найдены, это случилось на следующий день или даже позже. Во всяком случае мы знаем точно — и это суждение обосновано в предыдущих частях настоящего очерка — что никакого выброса на территории Свердловска 2 апреля не происходило. Он имел место 3 или, что даже вероятнее, 4 апреля, когда ветер сначала понёс споры сибирской язвы от ЗКИ на север, в сторону военных городков, а потом на восток, в сторону Нижне-Исетского пруда и микрорайона Химмаш.

5,6 и 7 апреля начались госпитализации заболевших, 8 и 9 апреля люди уже стали умирать, однако нужного "Инициатору Задания" диагноза никто из врачей не формулировал. Лишь во второй половине дня 10 апреля Фаина Абрамова сделала предположение о возможной смерти от "сибирки", но и после этого внешне мало что изменилось. Никто не объявлял режим чрезвычайного положения, не вводил карантин, не закрывал город, Горисполком хранил каменное молчание. В газетах, правда, появились невнятные публикации, призывавшие не покупать не проверенное СЭС мясо у "частников", но этот результат следовало признать совершенно ничтожным. В Чкаловском районе, как мы знаем, развернулась активная работа по дезинфекции, но этого не видели и не слышали в других районах города. Кстати, даже снятый с улиц грунт перемещали внутри Чкаловского района (ссыпали в посёлке Рудный), но не вывозили в область! Стали прививать жителей Чкаловского района — детей в школах и взрослых по месту работы — но это тоже происходило без особой огласки. То есть никакого резонанса случившееся не имело.

Это побудило "Инициатора Задания" повторить выброс. "Подкладывателям" в середине апреля была передана команда подбросить новую пару контейнеров на территории Чкаловского района. Ветер уже не имел значения, так как иллюзия "бактериологического хвоста" была создана ранее. 17 или 18 апреля новые контейнеры были сброшены, местные жители их нашли и активировали. С 20 апреля после 4-дневного перерыва начались новые госпитализации, пошла "вторая волна" заболевших, совершенно необъяснимая для ситуации, связанной с однократным выбросом в начале месяца. Если первую вспышку ещё можно было связывать с какими-то случайными или природными факторами — хотя и там имелись настораживающие моменты! — то повторная заставила органы власти по-настоящему встревожиться. На этом этапе ответственные лица, непосредственно наблюдавшие за развитием ситуации (Бургасов и Никифоров), а также руководство союзного и областного КГБ заподозрило чью-то умышленную подрывную работу. Разумеется, не осталась без должного внимания и апрельская передача "Голоса Америки" с рассказом об "утечке" сибирской язвы из военного городка. То, что американцы держали ушки на макушке и деятельно подталкивали общественное мнение в Советском Союзе во вполне определенном направлении, убеждало в том, что для них желательна именно всеобщая убежденность в виновности военных.

Ну, а раз американцы хотят убедить всех в некоей аварии на территории Свердловска-19, стало быть, советскому государственному руководству надлежит с максимальной убедительностью продолжать бороться с инфекционной вспышкой, обусловленной естественной причиной. К концу апреля узкий круг осведомленных уже пребывал в убежденности, что вспышка неестественная, но сообщить о подобном общественности было невозможно. Поэтому посты милиции на въездах в город с южных направлений проверяли автотранспорт и сжигали всё мясо — как парное, так и консервированное — а Комитет госбезопасности раскапывал скотомогильники, устроенные ОблСЭС, и пересчитывал туши животных по головам. Фактически КГБ занимался мистификацией, но объектом её являлся вовсе не иностранный противник, а горожане, которых следовало убедить в том, что «сибирка» имеет естественное происхождение и сомнений в этом у ответственных инстанций нет и быть не может.

С этой же целью внутри самого Комитета распространялись и поддерживались слухи о том, что истинная причина аномальной вспышки известна и она связана со Свердловском-19. Выше упоминалось о рассказе Миронюка, заместителя начальника Особого отдела по УрВО, в котором тот повествовал про снятый фильтр и пр. — а такого рода россказней и их интерпретаций ходило и ходит по умам множество. Они, разумеется, имели под собой определенную основу — ею являлась целенаправленная дезинформация, распространявшаяся в том числе и среди сотрудников областного УКГБ.