Тихий герой

Не дождавшись какой-либо информативной реакции, МакГонагалл была вынуждена вскрыть свои, довольно слабые карты.

— Профессор Снейп видел вас в совятне после отбоя.

Совятню пора менять, лениво подумал я, продолжая удерживать на лице ожидающее выражение — не предъявят ли мне ещё одно обвинение. Вот прямо сегодня обследую чердаки. На планах артефактов они не отображаются, равно как и последние этажи Хогвартса. Пусть озабоченные патрули ищут мою проекцию в районе шестого-седьмого этажей.

— «Наверное, он обознался», — дипломатично ответил я светящимися в воздухе «субтитрами», когда молчание затянулось.

— Что это такое? — уставилась на надпись МакГонагалл.

— «Я могу достать блокнот, если хотите, но это будет намного медленнее».

— Я не об этом. Почему вы отвечаете письменно?

— «Прыткоговорящее озвучивание мыслей пока не осилил».

— Зачем озвучивать? Вы что, немой?

— «Я не врач, чтобы ставить подобные диагнозы. Я не могу разговаривать устно, если вы об этом».

— Поттер, прекратите паясничать!

Я равнодушно перевёл взгляд ей за спину, на памятное окно. Пока целое.

— Кто вас научил этому заклинанию? — до декана начало доходить, что подготовка к хохме получается слишком уж затратная. — Проклятье, вы же без палочки!

— «Артефакт и библиотечные книги, мэм».

— Не мелите чепухи! Вам всего…

— «Видимо, у говорящих людей на болтовню уходит больше времени, чем кажется».

— Так это что, правда? Вы немой? Почему я узнаю об этом только сейчас?

Это был риторический вопрос. МакГонагалл потёрла виски, пробурчала «Долбаный бардак», встала и прошлась по кабинету.

— Так… А кто приходил к вам домой из школы? Кеттлберн? Снейп? Почему они не…

— «Хагрид».

— Ха… Кто? Как… кто его пустил? Что он там делал?

— «Вломился ночью. Выбил двери. Подавил сопротивление опекунов. Изуродовал моего кузена. Вручил…»

— Что вы несёте?

— «Мэм», — я вздохнул. — «Мне совершенно не смешно. Если вас интересуют подробности той жуткой ночи, продуктивнее будет устроить очную ставку».

МакГонагалл была явно сбита с толку. Поверить оглашаемым нелепостям было немыслимо, но слишком уж невозмутимо я их произносил.

— Полагаю, бесполезно спрашивать, почему он не обратил внимания на вашу немоту.

— «Его интересовали другие вещи. Диалог не требовался».

— Да какие вещи могут интересовать больше, чем… Кто его послал, интересно? Даже к маглорождённым мы отправляем опытных преподавателей или деканов.

Отвечать опять не требовалось. Я уставился в окно.

— Так, — вернулась МакГонагалл к деловому тону после некоторого раздумья. — Собственно, я вызвала вас не для этого. Замена вашей палочке готова. У вас есть при себе девять галеонов?

— «Есть, мэм. Но мне не нужна замена. Мне требуется другая палочка — подходящая мне».

— Не выдумывайте. Олливандер — профессионал, он подбирает идеальные палочки для магов всей Британии и даже за её пределами.

— «Мэм, если нужно, я взорву сколько угодно остролистовых палочек. Хоть у вас на уроках, хоть у Олливандера в лавке. Но только не за мой счет, понимаете?»

— Разберёмся на месте, — подумав, приняла решение МакГонагалл. — Если у вас нет срочных дел, не будем терять время.

* * *

Магазин Олливандера встретил меня привычной пылью в воздухе, высоченными стеллажами на стенах и грязным серым ковром на полу. Словно и не убирал тут ничего… Хотя да, *здесь* — не убирал.

— Гарри Поттер, — привычно попытался застать меня врасплох хозяин лавки. — Никогда бы не подумал, что увижу вас так скоро. Если мне не изменяет память… Одиннадцать дюймов, остролист и перо феникса, очень гибкая, прекрасная палочка — совсем как её сестра… Вот, примерьте.

На прилавок легла новая палочка, по виду неотличимая от прежней. В начинке, однако, было несколько изменений, самыми примечательными из которых являлись ограничитель пропускной способности и урезанный внутренний накопитель. Ну-ну…

— «Мистер Олливандер», — приступил я к тяжёлому разговору. — «Эта палочка мне не подходит. Нужна другая».

Олливандер с удивлением уставился на «субтитры». Показал на них пальцем и спросил почему-то шёпотом:

— Что это такое, мистер Поттер?

— «Учёба в Хогвартсе не проходит даром».

— Похвальное рвение, но… Почему вы внезапно начали изъясняться этими письменами? Вы теперь опасаетесь, что нас подслушает Сами-знаете-кто?

Настала очередь удивляться мне.

— «Вы хотите сказать, что в прошлый раз я разговаривал устно? Голосом?»

— А как ещё вы должны были разговаривать?

Заинтересованная МакГонагалл подошла поближе, и мы переглянулись: она — подозрительным взглядом, я — озадаченно. Но внезапно мне пришла в голову одна догадка.

— «А что именно я говорил?»

— Как это что? Вы… э… да как обычно — что говорят дети при покупке первой палочки.

— «Ну хоть пару характерных фраз?»

— Я… мистер Поттер, вы слишком многого ожидаете от старика.

— «Это было лишь месяц назад. Я — ваш “необычный” клиент. Я помню почти всё, что вы мне тогда рассказали — о маме, о папе… Вашу лекцию о палочках-сёстрах, о моём шраме, о великом и ужасном маге… Неужели при столь *необычном* рассказе вы не запомнили хоть каких-то ответов благодарного слушателя?»