Тигры Редфернов

Пироман прижал коленом горло врага, и матрос широко раскрыл рот, хватая воздух. «Пегги!» — Бреннон стиснул рукоять топора — Пегги, вся в синяках и ссадинах, Пегги, окруженная этими скотами, хрупкая, беззащитная, — и упустил момент, когда Редферн насыпал угли в рот моряку. Ляйднер глухо взвыл. Пироман рукоятью совка пропихнул угли ему в глотку и придавил челюсть коленом, стиснув жертве зубы. Моряк забился под ним, стуча головой об пол; Бреннон очнулся.

— Хватит! — Он схватил Редферна за плечо и отшвырнул его от Ляйднера. Тот еще дышал и мелко трясся.

— Неужели вам жалко? — прошипел пироман. — Ему следовало довести дело до конца, чтобы вы…

— Дядя! Энджел! — раздался голос Маргарет. — Вы где? Мы тут…

— Пег, не подходи! — крикнул комиссар, но поздно: девушка вынырнула из темноты, увидела Ляйднера и отпрянула со сдавленным воплем, зажав рукой рот.

Энджел переменился в лице и метнулся к ней.

— Маргарет! — Он поймал ее за руку. — Это Ляйднер! Вы понимаете? Маргарет, вы же помните, я обещал!

Он он уставился на нее жадно и умоляюще одновременно. «Смотрите! — прочел Натан в его взгляде. — Смотрите, я сделал это для вас! Вы же довольны? Довольны, правда?»

— Маргарет, я ведь обещал вам, и он поплатился, вы же помните… вы же…

«Рады?» — с горечью подумал Натан. Маргарет, дрожа, вгляделась в моряка — и узнала его. Натан понял это по тому, как изменилось выражение ее лица. Отвращение и ужас исчезли, словно узнавание мигом их смыло; она отстранила Энджела, чтобы окинуть Ляйднера долгим оценивающим взглядом — матрос уже не трясся, только издавал слабые клокочущие звуки.

— Маргарет… — прошелестел пироман.

Она наконец отвела взгляд от моряка и прижала ладонь к запавшей щеке Редферна.

— Ох, Энджел, — нежно сказала Маргарет, он слабо улыбнулся и привалился к стене: вспышка ярости угасла, отняв у него последние силы. — Вы совсем устали. Идемте, я нашла место, где вы сможете отдохнуть.

Она подставила ему плечо, и Энджел тяжело оперся на девушку. Он был весь в поту, как от лихорадки, и ребра ходили ходуном, натягивая обожженную кожу.

— Что наверху? — сухо спросил Бреннон.

— Рагнихотри сбежал, — ответила Маргарет. — Проблемы остались. Добей его и понимайся на палубу — тебя ждут мистер Лонгсдейл и ведьма.

— Добить? — холодно уточнил комиссар, хотя в сердце что-то сжалось. — Ты настаиваешь?

Маргарет насмешливо фыркнула:

— А ты что, думаешь, я прощу его во имя милосердия и сострадания?

— Нет, — сказал Бреннон, — не думаю.

* * *

Комиссар глубоко вдохнул сырой холодный воздух. После затхлого трюма он показался Натану опьяняюще свежим. Как будто удалось вырваться из удушающего сна — не кошмара, но липкого полубредового видения, после которого реальный мир при всей своей неприглядности выглядит чертовски милым местом.

— Что здесь у нас? — осведомился Бреннон.

Над палубой свистел пронизывающий ветер, в небе сгустились тучи, вид которых Натану не нравился. Корабль натужно скрежетал, словно собирался вот-вот развалиться на части и выбирал подходящий момент.

— Рагнихотри сбежал, — сказал Лонгсдейл; пес с виноватым видом сидел у его ног. — Мы сцепились, и он попытался провернуть со мной какой-то брахманский трюк с подчиняющими чарами, но безуспешно.

— Так что ж, от расстройства он сиганул за борт? — Комиссар огляделся. Джен нигде не было видно, и он встревожился: черт знает, кого ведьма испепеляет в эту минуту… и не утонула ли, надорвавшись после драки со змеем.

— Ну… да, — признал Лонгсдейл.

— Что да?

— Сиганул.

Бреннон поперхнулся. Море за бортом могло вызвать мысли о купании разве что у самоубийцы.

— Зачем? — Тут он заметил группку матросов, собравшихся вокруг седого мужика, который кинул ему топор. Бреннон все еще сжимал оружие в руке.

— Чтобы сбежать. Он оседлал змея, отсоединил корабль и…

— Даже не нагадил напоследок? Эта тварюга может одним ударом хвоста полкорабля разнести, а Рагнихотри просто взял и уплыл? Куда он, черт подери, вообще может направляться верхом на змее?

— Не знаю, — расстроенно признался консультант. — Мне следовало отправиться за ним, но я не могу оставить вас на корабле в таком положении. — Он выразительно взглянул на тучи. — Я послал в погоню Джен, но, боюсь, ей придется вернуться. Море — не слишком дружественная ей стихия, особенно в бурю.

— Как она? — буркнул Натан, сам не зная, о чем спрашивает: о здоровье ведьмы или о том, сколько еще жертв она выкосила.

— Змей ей не навредил.

— А она ему?

Консультант неопределенно пожал плечами. К Бреннону решительно направился седой моряк, окруженный тесной толпой товарищей по несчастью.

— Клаус Гюнтер, — отрывисто назвался он и сунул Натану куртку, которую комиссар с благодарностью натянул. — Боцман «Кайзерштерн».

— Комиссар Бреннон, отдел особо тяжких преступлений, полиция Риады. Это наш консультант, мистер Лонгсдейл.

Гюнтер посверлил Лонгсдейла тяжелым подозрительным взглядом — ничего удивительного после всего пережитого моряками.

— Эт у вас там в полиции терь такие есть? — недоверчиво спросил боцман. — Эт ваш собственный, что ли, zauberer[8]?

— Угу, — согласился комиссар.