Читаем The Man of Property — Собственник полностью

'Red Pottle,' and no shape of mortal man or thing was in sight.«Красной кружки», улица была пустынная, мертвая.
"I can't help thinking of that poor Buccaneer," he said.— Не выходит у меня из головы этот «спират», — сказал Джордж.
"He may be wandering out there now in that fog.— До сих пор, должно быть, слоняется в тумане.
If he's not a corpse," he added with strange dejection.Если только не отправился на тот свет, — добавил он подавленным тоном.
"Corpse!" said Dartie, in whom the recollection of his defeat at Richmond flared up.— На тот свет? — сказал Дарти, вспомнивший вдруг свое поражение в Ричмонд-парке.
"He's all right.— Ничего ему не сделается.
Ten to one if he wasn't tight!"Держу пари, что молодчик был пьян!
George turned on him, looking really formidable, with a sort of savage gloom on his big face.Джордж круто повернулся: он был просто страшен — его большое лицо потемнело от ярости.
"Dry up!" he said.— Хватит! — сказал Джордж.
"Don't I tell you he's 'taken the knock!"'— Ведь я же говорил, что он был совсем пришибленный.
<p>V.</p><p>The Trial — Суд</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Форсайты — 1. Сага о Форсайтах

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки