The last of the real ones (СИ)

Кайла устало вздохнула. Даже если она каким-то чудом вернется домой, то что же дальше? Ее хотели убить не просто так, а узнав, что она жива, повторят попытку. Втягивать в это весь Разведкорпус… Большей подлости со своей стороны она и придумать не могла. Выходит, даже если она и вернется, то не увидит Леви, как бы сильно ей этого не хотелось. Зарывшись руками в волосы, девушка заныла. Тяжесть сего решения была огромна. Ее и без того болезненное состояние усугубилось очередным приступом. Горло сдавило от волны тошноты, заставляя майора сжать руки кольцом. Рвота сопровождалась хрипами и стонами. На белом лице болезненными пятнами выделялись красные от явной болезни щеки. Закончив с прочисткой желудка, Кайла поняла, что весь ее «завтрак» прошел мимо. Вытерев рот, она запрокинула голову и с жадностью хватала воздух ртом. Нос больно щипал.

— Простыла, отравилась, да еще и зашуганная стала как кролик, — поставила сама себе диагноз девушка, причем с такой легкостью, словно это было нормальным явлением для нее. Она решила еще раз порыться в сумке. Ее ожидания не оправдались: еды больше не было. Ругнувшись, Кайла рывком захлопнула сумку.

— Твою мать! — Скрипя зубами, девушка начала развязывать запасные клинки, которые вез конь Джека. Замена оружия проходила нервно. Кайла то и дело ругалась, кидая клинки на землю, затем снова поднимала и пыталась аккуратно разместить в отсеках. Баллоны полетели в дерево, звонко ударяясь о ствол. Раздражение сопровождало на протяжении всего ритуала обновления снаряжения. Порядком поизводив себя, Кайла попыталась сесть на коня. Надо было торопиться, если она хочет доехать до стены затемно. Но взвинченность и слабость, сливаясь в неконтролируемую агрессию, не позволяли даже попасть ногой в стремя. Безостановочные попытки сесть на лошадь окончательно вывели ее из себя.

— Как же достало! — Кайла от злости сложилась пополам, пугая своим криком лошадей и сокола. Животные начали кричать, а их крик еще сильнее вводил в истерику. — Замолчите!

Пыхтя от беспричинной ярости, майор не заметила, как к ней подошел Гейл. Конь начал тереться мордой о плечо солдата, фыркая и опаляя лицо горячим дыханием. Если бы он мог говорить, то точно успокоил Кайлу быстрее любого другого. Но в его силах было лишь тактильное общение. Кайла устало подняла некогда ярко-зеленые глаза, что сейчас покрывала серая пленка усталости и болезни. Встретившись взглядом с угольными глазами крапчатого, она страдальчески улыбнулась. Хотя это скорее походило на оскал. Вдохнув свежий утренний воздух полной грудью, Кайла ободряюще погладила Гейла по морде. Агрессия отступила. Но на смену ей снова пришли слабость и нервозность.

— Пора ехать.

Сев на коня, Кайла посмотрела в сторону, где она увидела стену. Голая равнина простиралась до самого горизонта, одновременно пугая и завораживая своим масштабом. Стоит ей покинуть лес, и она может больше не встретить ни одного дерева, теряясь в зеленой пустоте, как вольный ветер. Где-то рядом с ней пискнул сокол. Банка была пуста, а птица довольно чистила перья, иногда постукивая клювом. Янтарные глаза с вызовом смотрели в даль. Кайла в последний раз посмотрела на темный лес, что так любезно скрыл ее от вчерашней непогоды. Ее охватило волнующее чувство легкости. Больше она не будет спать на сырой коре, укутываясь в лоскуты собственной формы, без крыши и тепла. Она вернется домой.

— Но, пошел, — возбужденно воскликнула майор. Конь, становясь на дыбы, быстро поскакал вперед. Ветер ударил в лицо, окатив Кайлу с головы до ног. Все еще мокрая форма прилипла к напряженному телу. Холод легкой судорогой внедрялся в каждую клеточку. Лес стремительно отдалялся, сверля своей чернотой спину девушки. Ветер играл с длинными волосами, то и дело пролетая между прядями, неосторожно запутывая их в импровизированный узел. Кайле на лицо упала маленькая тень, и она подняла голову. Ее крылатый друг рассекал небосвод мощными крыльями, сопровождая путником.

«И ты со мной», — улыбнулась девушка. Гейл смело нес свою хозяйку навстречу далекому горизонту. Мышцы волнами ходили по сильному телу животного; шерсть блестела от солнечного света. Кайла начала оглядываться. Солнце слепило глаза, а ветер свистел в ушах, не давая возможности сосредоточиться. Она уже начала надеяться, что сможет «проскочить». Титанов рядом не наблюдалось, все было спокойно. Лишь небо, равнина и она. Но расслабиться Кайла не смогла. От езды ее начало укачивать, а озноб начал бить с новой силой. Живот сжало в тиски и Кайле пришлось задержать дыхание. Было чувство, что ее выжимают как тряпку, выворачивая наизнанку. К уголкам глаз подступили слёзы.

«Да что же такое. Я даже не ела… А может и из-за этого», — бормоча белыми губами что-то нечленораздельное, Кайла скрутилась калачиком, смотря на гриву лошади. Она чувствовала, как внутри нее бурлит целый гейзер, готовый вырваться в новый приступ.