The last of the real ones (СИ)

Выходит, он провел в своем кабинете всю ночь после их экспедиции. В помещении было душно, от ночной свежести не осталось и следа. Стол ломился от пачек макулатуры, которые, не жалея себя, всю ночь заполнял капитан. Казалось, это было единственное, что отвлекало его от апатии и нервозности. Эрвин заметил в углу комнаты осколки вазы. Леви не позволил бы мусору вообще присутствовать в помещении, в котором он находился, но тот его даже не замечал. Чашка с чаем, стоявшая рядом с капитаном, была нетронута. Замечая, что Эрвин пришел не просто так, Леви поднялся со стула. Локти задрожали от физической слабости, а сапоги громко шаркали по деревянному полу.

— Тебе надо поспать, — решил повлиять на капитана Эрвин.

— Прекрасный совет. Уже бегу. — Капитан потянулся к чашке, пробуя чай на вкус. Холодный. Леви поморщился и поставил его на место. — У меня на утро есть дело. Бóльшую часть документов я заполнил, нужна только твоя подпись. Остальные отдай Ханджи.

— Хорошо, я передам ей. — Эрвин подошел к столу Леви и захватил стопку бумаг. На самом верху лежал лист, в котором перечислялись убитые и пропавшие без вести после операции и их адреса. Пробежав глазами по списку, который был до дрожи большой, Эрвин остановил взгляд на одном имени.

— Почему Кайлу и Джека занесли в список «погибшие»?

— А разве есть шансы? — повернулся к нему Леви. Больше всех он доверял именно Эрвину, но даже сейчас что-то сдавило ему горло, и слова так и остались недосказанными. Стеклянный взгляд въедался в пол, словно стараясь его воспламенить. Капитан барабанил пальцами по столу, перебирая в голове события прошлого дня. Бархатная коробочка мирно лежала в ящике стола, нагнетая и без того тяжелую обстановку. Кайла так и не дала ответ, не успела. «Значит, даешь гарантию, что вернешься», — повторил в голове свои же слова Леви. Если бы он знал, что это последние его слова ей. — Кайла и правда превосходный солдат, но все, кто остался за стенами, составляют список «погибшие».

— Да, ты прав… Еще никто не возвращался вот так обратно, — разочарованно заключил Эрвин. Ведь он тоже косвенно причастен к ее смерти. Понимание, что Кайлу подставили, еще сильнее злило командира. Леви его понял.

— Могут ли еще у нас быть такие крысы? — спросил скорее у себя капитан. — Если понадобится, то я лично буду выбивать правду из каждого солдата.

— Преданных предают… — скривился Эрвин. — А что у тебя за планы на утро, если не секрет?

— Я еду к Пиксису. Хочу лично сообщить о Кайле, — прикрыл глаза Леви. Это решение он принял, еще когда переступил стену, и решил не откладывать его в долгий ящик. — Пойду собираться. Буду к вечеру.

***

Спустившись с дерева, солдат направилась к лошадям. Те еще не оправились от утреннего потрясения и, завидев Кайлу, громко заржали.

— Тише, тише, — уткнулась лбом в лоб Гейла майор. Ее голос хрипел. После холодной ночи ее лихорадило, и даже радостная находка не могла более придавать сил. Щеки горели нездоровым румянцем, руки и ноги била мелка дрожь, а из груди учащенно вырывались хриплые выдохи. — Скоро мы будем дома.

Сокол с шумом приземлился на ветку и звонко крикнул. Кайла улыбнулась уголками губ, наблюдая за пернатым. Она предприняла попытку подойти к птице, но тот расправил крылья в воинственном жесте. Острые когти вцепились в кору, царапая ствол дерева. Бинт белой лентой опоясывал правую лапу, защищая от внешнего воздействия. Кайла еще раз обвела взглядом сокола и направилась к лошади Джека. Порывшись в сумках, она достала консерву и, открыв ее, поставила на землю.

— Это тебе за спасение. Кушай, — сама же достала последнюю пачку сухарей. Посмотрев на них, Кайла скривилась. Живот требовал нормальной еды, а от одного взгляда на эти сухие куски хлеба живот скручивался в трубочку. Кайла вспомнила, как она постоянно с особой избирательностью выбирала продукты на рынке, пробуя их на ощупь, принюхивалась и вертела. Сейчас она отдала бы все за самый обычный кусок сыра и чашку теплого чая, что так вкусно заваривал Леви. От мыслей о еде живот заурчал, а слюни уже начали стекать с уголков рта. Громко глотнув, Кайла с раздражением открыла пачку сухарей и начала быстро их жевать. Громко хрустя она заглатывала почти сухие куски, то и дело давясь крошками.

— Кха! Кха-кха! — она закашлялась — очередная крошка больно першила горло. Надо торопиться. Чувство нескончаемого страха превратилось в паранойю. Всюду ей начали слышаться шаги титанов, а шум ветра по силе был схож с ураганом. Тело знобило от простуды, руки с пачкой тряслись, а глаза горели болезненным огнем. Было страшно. Теплое дыхание лошади пугало своим шумом, а скрежет клюва о металл резал уши.

«Они могут быть где угодно… Самое страшное, что я могу их не заметить до последнего… Хочу домой, домой…» — страшная мысль стрелой пронзила уже помутневшее сознание девушки. — «Нельзя. Меня хотел убить Артур Фойл. Если вернусь, то корпус будет под наблюдением полиции. А воевать с такими людьми — безумие…»