The India Way: Strategies for an Uncertain World

Даже если допустить, что бизнес имеет более глубокие корни, чем это часто предполагается в политических дебатах, трудно отрицать, что мир после короны будет совсем другим. По крайней мере, в сравнительном плане мы увидим больше деглобализации, регионализации, разделения, самодостаточности и более коротких цепочек поставок. По мере того как разговоры о них становятся все более оживленными, все меньше претензий к тому, что мы говорим о параллельном мире политического влияния. Торговля никогда не обходилась без политики, а технологии наложили на нее свой дополнительный отпечаток. Теперь пандемия придала этому более отчетливый характер. Относительные преимущества затрат, рисков и устойчивости в глобализованной экономике стали предметом более активных дебатов. В центре внимания не только географическая, но и отраслевая зависимость. В результате стало формироваться более глубокое понимание стратегической автономии в экономической сфере. Параллельно с этим концепция надежных партнеров вышла за пределы технологической сферы и приобрела более широкое определение. По мере того как расширяются границы того, что воспринимается как безопасность и достаточность, расширяются и политические коннотации, которые окружают это понятие. В этом контексте оживились и споры о природе управления. Перспектива параллельных вселенных в различных областях, возможно, стала более сильной в результате. Приведет ли все это на самом деле к серьезной степени "развязки" - большой вопрос. Торговая зависимость сама по себе также становится все более деликатным вопросом. За последнее десятилетие мы неоднократно видели, как она используется в качестве точки давления. Если это будет повторяться все чаще, это побудит к большей осторожности в отношении стратегического характера торгового взаимодействия.

Ирония в том, что укоренившаяся власть является революционной, а поднимающаяся защищает отдельные элементы статус-кво, уже была отмечена. По мере усиления давления борьба может стать серьезной и породить новые нарративы. Уже сейчас наблюдается переход от маркетинга мирного подъема к декларированию прихода воинов-волков. Возможно, мы увидим еще много подобного со всех сторон. Во многих отношениях перемена ролей в мировых делах будет еще более ошеломляющей после появления вируса. Чувство жертвы также заметно смещается. Озабоченность зависимостью и неуверенность в доминировании также меняются.

Если вирус обострил разногласия и еще больше политизировал экономику, то его влияние на корыстные интересы ничуть не меньше. Коронный национализм стал его последним воплощением. Во время пандемии мы видели, как страны преследовали свои цели по обеспечению безопасности здоровья, мало заботясь о благополучии других. Одни открыто использовали свое экономическое влияние, другие забыли о региональной солидарности. Те немногие исключения, которые все же случались, не компенсировали эту общую модель поведения. Во многом это можно объяснить паникой, вызванной вирусом. Но вот что действительно стало очевидным, так это то, как международные отношения реализуются на практике. Если коллективные усилия так быстро разрушаются под воздействием стресса, то в эпоху постоянного давления их будущее явно не слишком гарантировано.

Таким образом, мы подошли к состоянию многостороннего подхода. То, что он не смог эффективно справиться с ситуацией, вряд ли повысило его авторитет. Помимо противоречий в этой области, было мало заметного лидерства, когда дело доходило до определения повестки дня или установления направлений. Это напоминает нам о том, что качество многосторонних отношений в конечном итоге зависит от степени консенсуса между ведущими державами. А его, как мы все знаем, в последнее время не хватает. В результате органы и повестки дня сами стали скорее испытанием на прочность, чем общей зоной приземления. Найти баланс между национальными интересами и глобальным благом стало сложнее, поскольку разговоры все больше сосредоточены на влиянии на институты. Как следствие, плюрилатерализм окажется в выигрыше, поскольку у него есть цель и общность, которых сейчас не хватает в многосторонних отношениях. Стремление к созданию устойчивых цепочек поставок, особенно в сфере здравоохранения, вполне может быть включено в его растущую повестку дня.