Тест на выживание

– Я найду, – пообещала Лиза. – Мне только время нужно. Совсем немного времени. – Девушка поспешила меня успокоить. – За полчаса обернусь.

– Вот что, девонька, пока ты там будешь бегать, пусть наш друг посидит, пообвыкнется с вертикальным-то положением, – Леший ногой подтолкнул табуретку так, чтобы та уперлась в стенку. – Мы его с таким трудом поднимали, не назад же теперь укладывать.

Когда я опустился на табуретку, Леший все равно продолжал меня придерживать.

– Давай, Лизок, двигай, а я тут его покараулю, чтоб не сбежал. – Андрюха подмигнул девушке.

– Ладно.

Лиза хотела уже уйти, но затем на секунду задержалась. Она приблизила свое лицо к моему и поцеловала, правда, в щеку. Устыдившись своей смелости, она тут же рванулась прочь и, опираясь о стену, пошла к двери. Я с болью глядел ей вслед. Когда Лиза вышла и уже не могла меня слышать, я спросил и Загребельного:

– Врач и вправду сказал, что это пройдет, что ей надо разрабатывать ноги?

– Врачи, они только затылки чешут и пилюли от поноса выписывают. А ноги обычно в армии разрабатывают.

Ответ туманный. Ни «да», ни «нет». Но я все понял.

– Значит, это твоя идея? Ты Лизу ходить заставляешь?

– Ноги у нее нормальные, целые. Так что пусть не сачкует и шевелит ими. По крайней мере, вреда от этого точно не будет.

– Леший ты Леший! – с улыбкой произнес я. – Спасибо.

– За что? Это же не подарок тебе. Это так… девчонку жалко. – Тут Загребельный встрепенулся, явно что-то вспомнил. – Кстати, насчет подарков. У меня для тебя один имеется. – Подполковник покосился в сторону своего вещмешка, который на пару с автоматом сиротливо ютился в дальнем пустом углу. – Сам сидеть сможешь? Тебя отпустить можно?

– Да уж как-нибудь, – я спихнул руку приятеля со своего плеча. – Вали давай.

Судя по всему, Загребельный не очень-то верил в мои силы. Он не стал потрошить вещмешок в углу, а притащил его прямо к тому месту, где я отсиживался. Развязав лямку, Леший запустил внутрь руку, покопался чуток и, в конце концов, извлек небольшой узелок.

– Вот, держи свои сокровища. Небось думал, что потерял? А вот и нет. Возвращаю в целости и сохранности.

Несколько секунд я тупо смотрел на грязный сверток, свернутый из куска темной клетчатой ткани. Затем перевел на Загребельного непонимающий взгляд.

– Это что?

– Э-хе-хе… Видать тебя здорово по голове хряснуло, – сокрушенно вздохнул подполковник. – Свою вещь не узнаешь.

– Мою? – я вновь уставился на узелок.

– В погрузчике был. – Леший начал сеанс реанимации моей памяти. – Я его из погрузчика забрал. Ну… вспоминаешь?

– Вспоминаю.

Я действительно вспомнил. Это был тот самый сверток, который Нестеров вместе с автоматами притащил из храма войны, возведенного кентаврами.

– Развяжи, – прошептал я, чувствуя противную нервную дрожь. Чтобы это ни было, оно пришло из того места, из того мира, жуткого мира смерти.

Леший колебаться не стал. Он ловко распутал узел. Края ткани еще не разошлись, но я уже ясно видел пробивающееся из под них голубоватое свечение. Царивший в палате полумрак этому даже очень способствовал.

– Помогай, а то рассыплю, – попросил Загребельный. – Подставь руки.

Я послушно сложил ладони лодочкой и опустил их на колени. Как раз вовремя. Край ткани прогнулся, и из узелка вывалились три крупных голубых кристалла.

Они были правильной круглой формы. Поверхность шершавая. Складывалось впечатление, что вся она покрыта множеством крошечных сколов. Однако, глядя на эти чудо-камни, каждый сразу понимал, что в них главное совсем не форма, размер или количество граней, главное то, что находилось внутри. Под оболочкой каждого из кристаллов был заключен целый мир, вернее небо этого мира. В нем кружились темные пятна облаков и сверкали голубые молнии.

– Красиво, – Леший задумчиво глядел на огоньки в моих ладонях.

– Они вибрируют, – я поднял глаза на приятеля.

– Есть чуток.

– Что это?

– Господи, опять двадцать пять! – Загребельный скорчил мученическую мину. – Это кристаллы из контейнеров. Тех самых, о которых говорил одноглазый. Помнишь, ты даже нашел один такой?

– Контейнер помню. Ну, а чтобы я успел насобирать вот такую кучу…? Это не мое. Это сделал кто-то другой.

– Другой, говоришь? – Загребельный бухнул мне на колени весь узелок и откинул края ткани.

– Цирк-зоопарк! – только и смог протянуть я, когда увидел, что сверху горки кристаллов лежит маленькая коробочка из оргстекла. Внутри пластикового параллепипеда легонько колебалась тонкая голубая рамка.

– Узнаешь?

– Кажись.

– Кажи-и-ись, – перекривил Леший. – Голова твоя дырявая.

– Стоп, Андрюха, – я замотал головой. – Не делай из меня идиота. Все это хозяйство раздобыл милиционер. Он его притащил из храма, что возвели кентавры. Я это прекрасно помню.

– Это точно?

– Точнее некуда.

– Если все так, то выходит, что не один ты гоняешься за всем этим добром. Наши шестилапые «друзья» его тоже собирают. Вопрос для чего?

– Вопрос несложный, – я вновь смотрел на лежащие у меня на коленях сокровища кентавров. – Если это все Нестеров нагреб в храме, значит перед нами предметы культа, объекты поклонения.