Территория

Сталкеры вскинули автоматы и присоединились к проводнику, однако зайцы ждать и изображать из себя мишени не стали. Не обращая внимания на покатившуюся по дороге тушку первого, они внезапно, словно распрямлённая пружина, взмыли в воздух и мгновенно вдвое сократили расстояние и, увернувшись от пуль, опять взмыли в воздух. Ещё двоих удалось снять уже в полёте. А потом завертелось. Один из зверьков ударил своими мощными задними лапами в грудь Хрома, и тот полетелна землю, чуть не выпустив из рук оружие. Борясь с болью в отбитой груди, он поднял автомат и выпустил очередь в летящего на него зайца. Рядом Сержант, потеряв свой АК, ножом отбивался от косого, подбиравшегося своими мощными клыками к его горлу. Философ прикладом карабина добивал своего противника, а вот Физику явно было тяжело. Автомат валялся далеко, про пистолет и нож учёный благополучно забыл, а сам он, сжавшись в комок, тихонько подвывал от страха. От окончательного фиаско его спасал только бронекостюм, который заяц безуспешно старался прокусить. Хром вытащил нож и бросился на помощь Физику.

— Ну, что, Хром, — спросил Философ, когда они, отбившись от зайцев, отошли от опасного места подальше, — ещё зайчатинки хочешь?

— Да, как-то наелся, — под общий хохот ответил сталкер.

Дальше пошли мимо развалин какого-то конного клуба с двумя длинными конюшнями, складскими помещениями, административным зданием и открытым манежем. Строения сохранились относительно хорошо, только ограждение вокруг манежа основательно подгнило, и теперь валялось по периметру.

— Философ, а лошади у вас не мутировали в какую-нибудь кракозябру? — поинтересовался Сержант.

— Нет. Лошади просто все вымерли здесь после первого выброса. А вот крупный рогатый скот переродился. Особенно быки. С ними вообще лучше не сталкиваться. Да и коровы не лучше. Плотоядные.

— А мы их тут не встретим, случайно?

— Нет. Здесь нормально. Коровники дальше будут.

— Обрадовал. Умеешь ты настроение поднять.

— Ты что думаешь, что они в стойлах стоят и ждут, когда мимо них искатели пройдёт? Или рядом с дорогой на лужку пасутся? Они давно уже не стадные животные, а одиночки. Просто в районе скотного двора шансы повстречать их гораздо больше. Тянет их туда. Генетическая память, наверное. Но, будем надеяться, что пройдём спокойно.

— Хотелось бы, — проворчал Хром. — А то мне зайцев хватило.

— Привыкайте к реалиям Территории. Хорошо ещё, что здесь аномалий мало. Дальше хуже будет.

— Я же говорил, что Философ душевный человек. И дух поднимет, и повеселит.

Дальше опять потянулись поля, заросшие сорняком, редкие рощицы с искривленными чахлыми деревьями. Потом дорога внезапно оборвалась, и группа оказалась посреди чистого поля.

— А вот здесь повнимательней, — предупредил Философ. — Здесь аномалий полно.

И действительно, детектор услужливо показал два пресса прямо по курсу, немного в стороне — мощный трамплин.

— Фил, вон там прибор крематорий показывает, — спросил Сержант. — Почему пожара нет? Тут же всё полыхать должно.

— От крематория никогда пожара не бывает. Не знаю почему. Даже трава не загорается. Только так, желтеет немного.

— Ну, судя по показаниям прибора, — сказал Хром, — нам попетлять придётся изрядно.

— Не то слово. Жаль, конечно, время терять, но никуда не денешься.

— Вот ты скажи мне, — всё любопытствовал Сержант. — Мы уже третий день идём, а Лаки за день, если не меньше в очаге оказалась. Как такое возможно?

— У тёмных свои пути. Никто их не знает. Я же говорил, что они при выбросе обрели аномальные способности. Если она с тёмными, то удивляться нечему.

— А что они у этой Гнилой деревни делали?

— Видать, за стекляшкой приходили. Она только в этой деревне попадается.

— Что за стекляшка?

— Крошка такая. На битое стекло похожа. С её помощью тёмные аномалии генерируют. Причём любые. А так, она вес раз в сто уменьшает. В перчатку себе зашей, и сможешь бетонный блок одной рукой поднять. Но дорогая, зараза. Достать её нельзя никак. Она прямо в середине аномалии сидит. Её только тёмные могут достать. А корсары на них и охотятся, чтобы стекляшку достать.

Аномалий опять стало поменьше, и шли, почти не петляя. Внезапно Философ насторожился и поднял руку, призывая к тишине. Проводник присел на одно колено, прислушался, посмотрел куда-то вдаль и стал медленно отходить.

— Что там? — тихо спросил Сержант, тоже отходя назад.

— Пасека. Мы на время роения попали. Не пройти.

— Что за пасека? Вы что, ещё и медком аномальным балуетесь?

— Потом. Сейчас нужно отойти незаметно. Эх, заболтался я с вами! Мог бы и раньше заметить.

Тихо, стараясь не отсвечивать, они отошли где-то на километр. Потом Философ выпрямился, наконец, в полный рост и пошёл в сторону от предыдущего маршрута.

— Куда?

— На овощехранилище. Там подождём.

Вскоре вышли на небольшую грунтовую дорогу, на удивление не заросшую вездесущей травой, и пошли по ней, петляя между аномалиями. Когда уже обветшавшие строения овощехранилища были видны, дорогу преградила сплошная стена электры.

— Назад надо возвращаться и обходить, — мрачно заявил Философ.