Теплый берег

— Нет, нет, нет! — шепотом крикнула мама Аля.

Отчаяние было в ее тихом крике. Лесь вцепился в подушку.

— С тобой хоть скачь, хоть плачь, — раздосадованно сказала Анна Петровна. — Ничего тебе не втолкуешь. Денег я тебе ни копейки не дам. На детей бы дала, а так-то… И не проси.

— И не попрошу, — ответила мама Аля так тихо и так твердо, как упрямая девочка, которая из последних сил не позволяет себе заплакать.

Не плачь, мама Аля, пожалуйста, не плачь… У Леся сердце захолонуло от жалости к ней.

— Тогда прощай, — сказала Анна Петровна. И на цыпочках прошла через комнату.

Защелкнулся в прихожей замок. Лесь лежал, боясь дышать. «Бедная мама Аля! Думает, что нашла счастье, а нашла несчастье. Она верит нехорошему человеку. Он врун, врун, он в первый же день соврал. Прогони его, мама Аля. Мы так хорошо будем жить втроем: ты, Димка и я. А почему у него пацанчик с бородой?..»

Бородатый пацан все не лез из головы, когда мама тихо вернулась с балкона. Она прошла легкими шагами через комнату — туда, обратно, каждый раз перекрывая лунный свет. Он чувствовал ее тень сквозь сомкнутые веки. Мама Аля остановилась у окна, и тогда он поглядел на нее. Луна обвела сиянием ее склоненную голову. Мама Аля взяла с подоконника глиняную кошку. Взяла и посмотрела на Леся. Ее сын спал.

Она повернула кошку вниз головой. Тряхнула. Звон цехинов раздался. Их Лесь заработал сам, своими руками. Мама Аля, я оттуда ничего не вытряхивал, ни разу, даже когда было жарко и нам с Димкой хотелось мороженого.

Она тряхнула снова. Еще раз… Еще… Они не вылетели.

Мама Аля вдруг всхлипнула.

Лесь вскочил. Вне себя от жалости, от отчаяния, от того, что она, такая маленькая, беспомощная, стоит тут в лунном свете, прижимает к себе проклятую кошку и всхлипывает, как девочка, заблудившаяся в лесу.

Путаясь в простыне, босой, он подскочил к ней:

— Мама Алечка, мама!

Она подняла кошку высоко над головой, чтоб он не мог достать. В каждом ее испуганном глазу отразилось по маленькой ледяной луне.

— Мама Алечка! Не так! — крикнул он. — Ты просто возьми шпильку из волос, ею совсем легко вытащить, все до одной!

Но дура-кошка упала и разбилась.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 1

— Я так полагаю, — сказал Дон Кихот, — что в каждой человеческой истории на свете бывают свои превратности… Не могут же они быть наполнены одними благополучными происшествиями…

М. Сервантес

Лесь шел кормить старую лебедиху Зину. И еще послушать поющую лягушку. Она жила невидимо, то ли в дуплистой иве, склонившей к воде плакучие ветви; то ли в открытом рту большой бетонной лягушки, для красоты воздвигнутой на парапете. Сколько раз Лесь ни подкрадывался, никак не мог найти, откуда вылетает — не кваканье, нет! — на все лады раскатистое «трррр», то низкое, то высокое, как голос птицы.

Но уж точно, она жила здесь, над прудом. Сегодня она не пела. Поющие лягушки жару не любят. Впрочем, квакающие тоже.

Лебедиха Зина дремала на плаву. Когда Лесь протянул ей хлеб, она подплыла и склевала с его ладони все до крошки.

«Стала доверчивой», — порадовался Лесь. Он вывернул карман, сейчас же воробьи слетелись к его ногам.

Утки просигнализировали: «Ах-ах-ах…»

Пришел отдыхающий, сел рядом с Лесем.

— Что там такое ворчит? — спросил он.

Ворчал Щен под скамейкой. Его сон потревожили незнакомые ноги.

— Он не кусается. Он еще не взрослая собака.

В животе у отдыхающего оркестр заиграл марш из «Веселых ребят». Он расстегнул куртку, под ней оказался маленький транзистор. Человек прикрыл глаза. Он дремал, а под его сонным пальцем посвистывали радиоволны и неслись, наступая друг другу на пятки, новости со всего света.

На свете шла жатва, она двигалась отсюда на север. На свете были землетрясения. Бомбы падали на дома. Проходили заседания Объединенных Наций, осуждали агрессоров.

— Главное! — сказал человек и открыл глаза. — Мы с американцами договорились о предотвращении атомной войны. Договорились две самые могучие атомные державы. Ты понимаешь?

— Еще бы, понимаю, — сказал Лесь.

Вокруг планеты крутились спутники, передавали на Землю наблюдения — как там на звездах. Много всякого разного, интересного, радостного, грустного, необходимого людям и ненужного людям творилось на свете.

Включилась радиостанция Теплого берега и сообщила местные новости: закончили строить пансионат. Прибыли апельсины из Арабской республики. У виноградарей побывали в гостях бывшие партизаны Сидоров и Бутенко. Лесь насторожился: Сидоров и Бутенко. Только не забыть. Сидоров и Бутенко. Может, они помогут разыскать Деда для Мосолова?

Сообщили прогноз погоды. Отдыхающий расстроился: погоду обещали прескверную, с затяжными дождями и грозами.

— Не считается небесная канцелярия с тем, что у трудящихся время отпусков, — сказал он сердито и ушел.

Лесь посмотрел на солнце. Оно сидело в небе прочно.

Сидоров и Бутенко… Сидоров и Бутенко… Не забыть фамилии.

Утки опять разахались. Это тетка Гриппа принесла корм.