Теории внимания

Вот когда мы говорим о том, чтобы просто привлечь внимание какого-то человека, и для этого прыгаем, машем руками, кричим, мы действительно совершаем именно те действия, которые притягивают непроизвольное внимание. Зачем – не в бытовом смысле, а в психологическом? Понятно, что благодаря этому человек на нас поглядит. Если мы знакомы, то он узнает меня, и мы с ним встретимся или увидимся, если встретиться невозможно.

А если это совершенно незнакомый человек? К примеру, девочки-фанатки изо всех сил стараются привлечь внимание своего кумира. И иногда им это удается. И что дальше? Узнать он их не может. Запомнить – тоже. Что происходит в его сознании?

Думаю, то же самое, что и в сознании знакомого человека. Будучи привлечен неожиданным движением или звуком, человек обращает взор на их источник и видит нечто движущееся. То, что движется, может быть опасным. Поэтому разум мгновенно проводит распознавание: опасно – не опасно. Если он узнает человека без оружия и без признаков желания напасть, он исследует его на предмет полезности. В эту категорию входят и знакомые.

Они условно полезны в отличие от всех прочих людей. Более того, именно знакомые бывают полезны. И если ты хочешь что-то получить от человека, его надо сделать знакомым. Поэтому распознав человека, разум принимается перебирать образы из прошлого. Обычно это происходит так быстро, что мы этого даже не замечаем. Просто вдруг узнаем человека и все!

Но бывают случаи, когда к вам обращается человек, чьего лица вы не помните. Вот тогда вы можете заметить, как перебираете образы из памяти. И иногда даже находите нечто, что позволяет вам посчитать, что вы с этим человеком знакомы, только забыли, кто он. В итоге вы ему дружески улыбаетесь и даже пытаетесь пожать руку, с удивлением наблюдая, как он все с той же улыбкой проходит мимо вас к совсем другому человеку.

Где в этой большой работе внимание? И участвует ли оно в ней?

Безусловно, причем постоянно. Вот только на человека оно направляется вспышками. Вначале – когда он привлек внимание, затем – когда вы сравниваете каждый извлеченный из памяти образ с обличьем человека. И если быть наблюдательным, можно рассмотреть: внимание буквально пульсирует, когда вы действительно пытаетесь узнать человека.

После этого, когда началось общение, внимание вполне может отвлечься. Но пока разум решает задачу узнавания, все ваше внимание здесь, распределенное между человеком перед вами и образами из памяти в глубине вашего сознания.

Что делает боец во время схватки?

В каком-то смысле то же самое. Только он пытается узнать не человека, а то, что тот задумал, его приемы и действия, – и точно так же постоянно сличает их с образами из своей памяти. И пока он это делает, у него есть шанс вовремя распознать атакующее действие и защититься. Вот поэтому его внимание надо отвлечь.

Отвлечь от той работы, что оно проделывает, сличая образы восприятия с образами из памяти, то есть с узнаваниями. И если это удастся хоть на мгновенье, в это мгновенье можно проскользнуть и нанести удар или сделать бросок. Но для этого внимание противника следует увести от того, чем оно занято.

Конечно, внимание можно привлечь к чему-то внешнему. Но это очень трудно исполнить в бою. Вы слишком заняты противником, чтобы управлять чем-то внешним. Поэтому бойцы придумывают гораздо более изощренные способы управления вниманием противника.

Его надо даже не отвлечь, а загрузить какой-то сложной работой. Например, сделать нечто такое, что он не распознает как определенный прием, – чтобы он посчитал, что сейчас ты применишь нечто необычное. Вот тогда он какое-то время будет гадать о том, что ты задумал. И это лучший способ отвлечь внимание противника от того, что вы действительно собираетесь сделать.

Той же цели служит последовательность обманных движений, каждое из которых призвано лишь спрятать действительно готовящийся прием. Пока противник занят их распознаванием, его можно подловить.

Но вот беда: он в это время либо гадает, либо занят распознаванием – и это определенно не действия внимания. Это работа разума!

Следовательно, пытаясь отвлечь внимание противника, мы вовсе его не отвлекаем. Мало того, что мы его привлекаем, но мы еще обращаемся к разуму противника и подкидываем ему задачи. А внимание само устремляется вслед за разумом.

Внимание ли это? Определенно, внимание. Вот только пример не имеет к нему никакого отношения. Внимание осталось где-то позади действий, описанных словами «привлечь внимание противника». Оно по-прежнему где-то в тени и само по себе делает то, что от него ожидается, пока мы обращаемся к разуму или мышлению другого человека, управляя ими.

При этом подобные действия, безусловно, имеют итогом изменения в работе и направленности внимания. Значит, мы умеем им управлять. Но вот только делаем мы это через несколько передаточных звеньев. По крайней мере, пока воздействуем на другого человека.