Теории внимания

Да потому, что никто, включая Канта или Гуссерля, не задался вопросом о действительной природе того же Логоса или Разума. Точнее, им казалось, что будет очень хорошо, если их оторвать от живого человека и рассматривать как некие космические явления, которые существуют сами по себе. И которые редкие философы могут использовать, а остальные люди только портят своей низменной связью с миром и обычной жизнью.

В итоге метафизические понятия оказались подобны знакам или числам. И если меняешь в таком знаке хоть черточку, меняется весь знак всецело. И если у тебя только что была единица, то двойка – это полностью иное, и в ней нет и следа от единицы! Это переключение из черного в белое, из света в тьму! В сущности, это возрождение платонической страсти к математике, где математические символы и стали основой всех идей.

Аристотель лишь пытался по-своему повторить с помощью логики то, что Платон сделал с помощью математики. Если вдуматься, то в этих их усилиях была воплощена мечта о точном языке философствования. А точнее того, как мы думаем. Именно эта мечта подвигла Канта на критику чистого разума, а Гуссерля – на очищение феноменов.

Однако психологизм не просто портил жизнь Гуссерлю. Он действительно должен был быть изгнан из подобного описания Логоса, если мы строили гипотезу того, как должен работать этот вселенский Разум в чистом виде. Психологизм, можно сказать, пачкал следами живого все чистые построения философов. Он лишал их знаки однозначной точности, какой удается достичь в математике.

Внимание, будь оно знаком внимания, исчезало бы сразу, как только мы переключили восприятие, на которое оно направлено. А оно не исчезает! Мы умудряемся его заметить. Очевидно, что оно не знак, а вещь или даже вещество!

Последнее вовсе не обязательно. Но внимание явно ведет себя как свойство чего-то вполне вещественного. К примеру, как боль. Мы ведь тоже считаем, что она есть и что мы ее наблюдаем в себе. Хотя при этом есть вещество тела и есть его состояние, которое мы описываем словом «болит». И длится не боль, длится состояние тела, которое называется этим словом.

С вниманием происходит нечто подобное. И это значит, что оно либо некая очень тонкая среда, подобная сознанию, либо свойство подобной тонковещественной среды. Если вообще не какого-то органа вроде того же самого Логоса или хотя бы Разума, который мы еще не научились созерцать.

Глава 14. Отвлечь внимание

Последний пример из словаря Евгеньевой – «отвлечь внимание противника», – вероятно, говорит именно о внимании. Но он определенно имеет не один смысловой слой.

Во-первых, вызывает большое сомнение, что мы умеем оказывать на внимание подобное воздействие. Честно говоря, я совершенно не представляю, как можно отвлечь внимание и что для этого надо сделать. Просто попробуйте прямо сейчас отвлечь свое внимание – и вы тут же почувствуете всю абсурдность подобного предложения.

Следовательно, и это во-вторых, речь идет вовсе не об отвлечении внимания, а о его привлечении. И как раз в примере с противником очевидно, что задача именно в том, чтобы привлечь внимание противника к чему-то иному, тем самым уводя его от себя. Вот привлечь внимание мы можем.

Если речь в примере идет о разведчике, которому надо снять часового, то он может, допустим, бросить камушек таким образом, чтобы взгляд, а значит, и все восприятие часового направилось вслед за ним куда-то в удобном для разведчика направлении. В итоге он оказывается вне поля восприятия часового и может к нему подкрасться.

Но на этом примере еще ярче видно, что речь идет вовсе не об отвлечении внимания – внимание часового и не было направлено на разведчика. Иначе он уже давно поднял бы тревогу. Более того, оно вообще не было направлено. Любая узкая направленность внимания часового, в сущности, это привлеченность его к чему-то определенному, а значит, уязвимость. Часовой же, наоборот, должен уметь держать внимание рассеянным, чтобы воспринимать окружающее как можно шире.

Точно так же и внимание противника в рукопашном поединке в принципе не должно быть привязано к чему-то определенному, от чего его можно было бы отвлечь. Как раз наоборот: именно привлечение его к подобным вещам и является действительным отвлечением внимания. Что для этого используется? Угрожающие движения руками, ногами, взгляды, крики. Все, что способно привлечь внимание и тем сузить его – и есть способы «отвлечь внимание» противника.

Пример явно неточен. Можно ли ему доверять?

Мое языковое чутье говорит, что это правильное выражение. Значит, на слух русского человека высказывание верное, из чего следует, что оно описывает какую-то действительность внимания. Какую?

Для начала попробуем разобраться, действительно ли здесь речь о внимании?