Тени мудрецов. Часть 2

Воин краснел на особенно грубых ругательствах, втянул голову в плечи, но послушно повторял каждое слово вождя. История разворачивалась неприглядная. От непозволительных для цзы’дарийца пристрастий в постели до страшного предательства. Последнего Имари никак понять не могла. Рагнар сказал, что Остий сам сдал своих, но почему он тогда остался в Тирьял-Думе? Не смог сбежать? Не отпустили? Под пытками все рассказал или особым уколом? Но тогда нельзя говорить, что «сам» и «предал». Безумие. Остий с мужчинами спал? Да не может быть!

Принцессе казалось, что разведчика оговаривают. Не смогли найти настоящую белую ведьму, так подсунули толпе единственного врага, до которого смогли дотянуться. Мерзко это. Не честно. Остий не должен отвечать за всех цзы’дарийцев!

Но толпа считала иначе. Дослушав обвинение до конца, лиенны снова заорали:

— Казнь! На кол его! Убить!

— На кол? — Имари дернула Даргу за рукав. — Это как?

— Вот на это точно смотреть не нужно, — покачал головой воин и повернулся к помосту.

Разведчик стоял с настолько прямой спиной и гордым взглядом, что шахтеры рядом с ним казались жалкими и убогими. Несуществующий бог в окружении свары собак, посмевших на него гавкать. Но если он бог, то почему позволил?

— Белая ведьма — воплощение смерти, — продолжал Рагнар. — Первозданное зло и чистое безумие. Она не жалеет ни чужих, ни своих. Легенда сбылась. Тот, кто стоит перед вами, принес в деревню страшную болезнь, отравил нашу еду и ждал, пока наши женщины и дети умрут в муках. Ждал и смотрел. В яму не побоялся залезть, убил Сагайдат-ирну, узнавшую о его замыслах. Вот то, что он принес. Мы нашли таблетки в машине небесного сброда. Что мне сделать с ними?

— Выбросить их! Закопать! — выкрикивали из толпы. — Сжечь! Сжечь!

Вождь пересыпал таблетки обратно в прозрачный контейнер и отдал палачу. Смертельную болезнь символически казнили в металлической чаше. Плеснули масло и подожгли. Имари вдруг подумала, что если это правда, то их стоило увезти на другой конец планеты и закопать в самой глубокой пещере. А если пепел тоже опасен? Здесь вся деревня собралась. Надышатся и умрут.

— А что сделать с белой ведьмой? — снова спросил Рагнар, и в ответ услышал:

— На кол! На кол его! С мужеложцами только так.

Надменный взгляд Остия Вира застыл. Впервые услышал приговор? Или только сейчас осознал его неотвратимость? Имари не хотела, чтобы он сломался. Пусть защищается. Хватит с неё того, кто приснился, завернутым в ткань. Воины должны сражаться на поле боя, а не умирать на помосте под крики озверевшей толпы. Разведчик жил на Эридане дольше, чем принцесса себя помнила. Как он умудрился попасть в руки к лиеннам? Что же случилось?

Не узнать теперь, толпа хотела крови. Имари понимала, что Остия казнят, но до конца не могла поверить. Придуманный повод, глупейшие обвинения. Какая еще болезнь? Эти таблетки она видела у сбежавшего Тиберия. Обычные витамины сожгли, как страшную болезнь. Мальчишка каждый день глотал их, почему выжил тогда? Фарс. Лютый бред.

— Ты хочешь попросить у богов прощения перед смертью? — повторил Рагнар то, что говорил Найят. Принцесса поняла даже без перевода.

Разведчик повернул к нему голову. Ровно настолько, чтобы видеть глаза вождя. Высокий голос цзы’дарийца звучал сквозь грубые выкрики толпы удивительно чисто и звонко:

— Ты лжешь, Рагнар. Не держишь слово и собираешься казнить невиновного. Не я принес болезнь в Тирьял-Дум, а женщина. Настоящая белая ведьма, которой ты позволил сбежать. Не нашел предателя среди своих. Реаса. И заплатил за это жизнью матери. Я сидел в яме, когда её убили. Нет на мне крови Сагайдат. Зачем ты обманываешь свой народ?

Палач занес нож над головой Остия и отрезал ему уши. Так легко и быстро, будто не ножом орудовал, а хирургическим скальпелем. Раны окрасились алым, и несколько капель крови упали на рубашку разведчика.

— Здорово, — восхищенно выдохнул Дарга, — почти не больно было.

Имари не смогла взвизгнуть. Просто забыла об этом. Перед глазами поплыл помост, темные фигуры палачей, светлая одежда Остия. Он даже не вздрогнул от боли, а ведь все только началось. Принцесса должна была вспомнить с каким упорством цзы’дарийцы молча терпели пытки, а думала только о том, куда делись уши разведчика? Палачи забрали на сувениры?

— Перед казнью обстрогать меня решил? — тихо и зло спросил Остий по-эридански.

— Я ведь животное, — улыбнулся в ответ Рагнар. — Только резать и убивать умею.

Лиенны в толпе от радости хохотом надрывались, кто-то танцевать начал и свистеть. Что бы ни задумал Великий вождь, устраивая казнь, она удалась. Никто не возмущался, не требовал пощадить врага. Все предвкушали потеху.

— А нос? Нос тоже нужно отрезать! Лучше пальцы! По одному! Да сразу причинное место!

Имари качнулась к ступеням помоста. Кто-то должен это остановить. Толпа озверела. Там больше нет шахтеров, воинов, отцов, братьев, сыновей. Есть стадо животных, и возглавлял их тот, за кого она вышла замуж.

— Рагнар!

— Имари-магжа! — мальчишка-воин дернул её за плечо и не дал подняться выше.