Тени мудрецов. Часть 1

— Лихо, — восхищенно цокаю языком. — А как быть с синтезатором голоса? Он вживлен в тело крота, его нельзя просто так переставить.

— Синтезатор не нужен, прислуге запрещено разговаривать на официальных церемониях во дворце. Ты будешь молчать, и придется выучить язык жестов, на котором слуги общаются между собой. Он не сложный, всего пятьдесят фигур. Рэм покажет.

— Я буду молчать? — переспрашиваю, в шоке забыв, что нельзя говорить громко. — Но зачем мне лезть в шкуру Киары?

— Затем, что Тиберий останется у Таунда в качестве заложника, — очень тихо и спокойно отвечает генерал.

Неприятная новость. Бездна, это же надо было додуматься! Заложником! Под хлипкой маской, которую легко сорвать! А там вместо сына генерала он сам. Да эридане с ума сойдут от радости. Рагнар за такой подарок не только Имари на Ламию поменяет, он на любой служанке женится, лишь бы получить того, кто отдал приказ перестрелять его кровников.

— Наилий, нет!

Дергаюсь, поднимая волны в купальне и брызгая на мраморные стены. Хочется вцепиться в генерала и как следует встряхнуть, чтобы не лез на томаги лиеннов добровольно. Но он ловит мои руки и снова прижимает к себе.

— Да, Дэлия, — шепчет в ухо, жаром выдыхая в шею. — Нужно успокоить лиеннов, чтобы они пришли на поминки оплакивать убитых, а не требовали у Таунда выдать нас на казнь. Король передаст обещание от моего имени, что цзы’дарийские войска не вернутся на планету, и скажет, что в залог я оставил своего первенца. А в обмен получил жизнь и возможность улететь домой. Лиенны не верят договорам и письменным гарантиям, зато чтят древние обычаи. Пока я буду держать слово, Тиберию не причинят вреда. Его поселят во дворце Таунда, как дорогого гостя, в отдельных покоях и с личной прислугой. Но стоит хотя бы одной десантной капсуле сесть на планету, заложника убьют.

И вряд ли Тиберию достанется легкая смерть. Смотрю на Наилия и до сих пор не понимаю, зачем собрался рисковать? Родий можно найти и в другой части галактики, а генерал у пятой армии один. Последняя попытка переубедить:

— Голову брата короля Рагнар прислал ему в мешке. На сколько частей разрубят того, кто окажется под маской?

— Не знаю, — хмурится он, — и не собираюсь проверять. Мы дождемся конца поминок и покинем дворец. А под маской Тиберия лиенны получат мертвого крота. Да простят меня несуществующие боги за надругательство над его телом.

Тяжело с ним говорить, когда уже все решил. Наверное, нужно смириться и в который раз повторить себе, что живу с генералом. Люблю его и верю — знает, что делает.

— Тяжело будет меняться маской с кротом на глазах у половины дворца, — дышу глубоко, успокаивая биения сердца, и стараюсь разузнать детали плана.

— Потайные двери, тайные ходы и немного наглости. Я привлеку Рэма с Труром таскать труп, а Публия оставлю в покоях. После обмена мы соберем вещи и демонстративно погрузимся в десантную капсулу во дворе. Трур обследовал её с утра. Обесточена, но вскрыть лепестки можно. Сидеть придется в ней, пока Рагнар не уедет из дворца. Лететь нам некуда и не на чем.

Генерал замолкает, чтобы выбраться из остывшей воды и взять полотенце. Я уже забыла, что мы сидим голые и мокрые, хотя еще немного и губы посинеют от холода. Наилий вытирает меня, как ребенка, с головы и долго сушит полотенцем не успевшие отрасти волосы. Сам обсыпан каплями, как жемчужинами. Они катятся по его груди, собираясь в тонкие ручейки, и я провожаю их кончиками пальцев.

Купальня слишком белая для утопающего в золоте дворца. Светлее только парадный генеральский китель за мгновение до вспыхнувшего под саркофагом огня. Белый на Дарии — цвет смерти. И мы купаемся в нем все немыслимо долгое утро.

— Я ненавижу зависеть от чужой воли, — говорит Наилий, скручивая в кулаках концы обернутого вокруг меня полотенца. — Слишком многое завязано на твоего духа. Если он отпустит Рагнара раньше времени — все рухнет. Договор, эвакуация, обман с заложником. Лиенны — плохие воины, но навалившись толпой, они вскроют капсулу, как консервную банку, и разорвут нас голыми руками. Я не хочу, чтобы ты в этот момент сидела на соседнем от меня кресле. Дэлия, ты останешься во дворце вместе с Имари, притворяясь её служанкой. И не снимешь маску, даже если меня будут резать у тебя на глазах.

Я задыхаюсь в полотенце, как в тисках. Ткань впивается в плечи, трещит от напряжения. Наилий впервые давит меня буквально, забыв о харизме, способностях мудреца и попытках вразумить словами. Грубой физической силой со звериной яростью отчаявшегося мужчины.

— Я приказываю тебе, слышишь? Никаких жертв и дурных мыслей. Сиди тихо и жди транспортник. Одни стуки. Я прошу всего одни сутки, а потом тебя заберут. Найдут по аварийному маяку внутри силиконовой перчатки, снятой с крота.

Он безумен и не хочет понимать, о чем просит. Что мне делать на Дарии без него? Стоять в крематории у защитного стекла и смотреть, как сжигают любимого мужчину?