Тени мудрецов. Часть 1

Генерал нехотя отпускает и тут же тянет за собой в купальню, добавляя в блаженство новых красок. В воде наши тела легче. Я будто парю над ним и не хочу открывать глаза. Лучше, чем в мягкой постели, спокойнее, чем на Дарии.

— Ты носишь амсу, — тихо говорит Наилий, касаясь шнурка амулета на моей шее. — Что-нибудь необычное чувствуешь?

— Нет, — сонно отвечаю, нежась на его груди. Думать и вспоминать лениво, но, кажется, нет. За три дня на Эридане столько случилось, что амулет мог привлечь внимание, только оставив ожог. А легкое головокружение, покалывание или другие мелочи я бы не почувствовала. — Разве должна?

Грудь генерала поднимается и опадает глубоким вздохом. Разочарован? Неужели, правда, должна? Поднимаю голову и вглядываюсь в Наилия, но он расслаблен и довольно улыбается, сбивая меня с толку. Безделушка из торговых рядов эриданского рынка оказалась совсем не безделушкой?

— Эридане говорят, что в момент зачатия амса тонко звенит, — шепотом объясняет генерал. — Слышишь её?

Безумство. Амулет — тонкая пластина металла с завитушками узора. Что там может звенеть? Но прежде, чем ответить, я прикусываю язык и задумываюсь. Если на Дарии есть мудрецы, то почему бы им не оказаться на Эридане? В справке по планете мелькали упоминания о колдунах, но я не поверила и отмахнулась. Вчера слышала, как пьяный Таунд говорил о колдовстве, и снова пропустила мимо сознания. Будет забавно, если амса действительно заряжена чьей-то магией и реагирует на зачатие.

Теперь понятно, почему Наилий подарил амулет. Для анализа крови на гормон плаценты нужны специфические реактивы. Вряд ли они есть у Публия в полевом госпитале. А без них единственный, хоть и весьма сомнительный способ узнать о беременности — амса. И не нужно рациональное объяснение. Достаточно просто поверить.

Наилий ждет ответ, и в его взгляде столько надежды, что я разрешаю себе помечтать. Вдруг во мне растет новая жизнь? Четвертый день всего. Скопление клеток, различимое только под микроскопом, но она есть. И от предвкушения материнства теплеет в животе.

— Может и слышала, — отвечаю, заражаясь улыбкой любимого мужчины. — Но лучше сходить к Публию когда вернемся на Дарию. Недели через две.

Если вернемся. Вчерашний страх кристаллами льда падает в теплую воду, будто меня специально хотят отрезвить от эйфории. Резерв убит, десантная капсула под стенами дворца неисправна, и та, что была в лагере, скорее всего тоже. Другие есть на космическом транспортнике, но он выйдет на орбиту Эридана только завтра. Кто знает, доживем ли мы до экстренной эвакуации? От паники сжимаюсь пружиной, переживая за нерожденного ребенка. Как неосторожно мы задумались о нем на другой планете. Я первая цзы’дарийка на военной операции, да еще и могу забеременеть.

— А лучше через три, — говорю, и от испуга шепот становится едва различимым бормотанием. — Наилий, зачем же мы сейчас? Нужно было подождать.

— Не обязательно, — успокаивает генерал, поглаживая по плечу. — Не волнуйся за обратную дорогу. Я не оставлю тебя на Эридане дожидаться подписания договора. Бессмысленно. Поможешь мне с Рагнаром и мы поднимем тебя на орбиту. Я запрошу медицинскую гондолу для тяжелораненных. Она гораздо безопаснее обычной десантной капсулы. А ключевой момент путешествия твоему будущему состоянию не помеха. Ученые проверяли.

Органика телепортируется без проблем, я помню. Если технологию вдумчиво изучали, то могли и на женщинах проверить. Это обнадеживает, но не успокаивает до конца. Пока не возьму ребенка на руки, буду переживать даже за сквозняк в комнате. Да и угрожает нам сейчас что-то намного серьезнее плохой погоды. Наилий чуть потоп не устроил в ванной комнате, думая, как разобраться с эриданами, лиеннами и договором.

— Что ты решил с поминками? Я не подселю духа к Рагнару без физического контакта. Как к нему подобраться?

С привязкой на этот раз проблем не будет. Когда на церемонии демонстрации чистоты раздались выстрелы, абстрактная ненависть лиеннов ко всем цзы’дарийцам, как к врагам, обрела конкретных адресатов. На меня, Наилия, Рэма и Публия завязались черные канаты и мгновенно вспухли до императивного желания убить. По такой привязке можно десять Лехов подселить, но Рагнар скорее томагом меня разрубит, чем разрешит себя потрогать.

— Это проблема, верно, — кивает генерал и неуловимо меняется, настраиваясь на предстоящую операцию. Чувствую, как отодвигается от меня и вытягивает спину, а в голос возвращается жесткость: — Я хоть и могу давить, стоя в стороне, но Рагнар едва меня заметит — озвереет. Поэтому мы устроим маскарад. На поминки пойдет Имари со своим телохранителем Тиберием и верной служанкой Киарой.

Смотрю на цзы’дарийского полководца, открыв рот от удивления. Ради таких вывертов стоит отправлять сознание в неведомые дали, рискуя впасть в кому. Возле вождя лиеннов мы должны стоять вдвоем. И если я спрячусь под вязаной маской, то Наилию придется сочинять новую легенду, а времени на неё нет. Крот умер, но силиконовое лицо служанки осталось. Генерал переоденется, украсит запястья браслетами и Киара оживет.