Темный прилив: Натиск

 — Они исчезли. Либо мертвы, либо их увели из лагеря. Возможно, они смирились со своей судьбой. — Люк тяжело оперся на плечо племянника.

Джейсен подхватил дядю правой рукой за пояс.

 — Что случилось? Ты ранен?

 — Нет, Джейсен, видишь ли… — Люк устало вздохнул. — Сейчас мне понадобилось очень много Силы, а это отнимает энергию. Джедай способен контролировать Силу в огромных объемах, но за это приходится дорого платить. Надо поторопиться, у нас мало времени.

Они двинулись к выходу, поддерживая друг друга.

 — Куда мы полетим? — спросил Джейсен.

 — Туда, где в нас нуждаются. И нам не следует опаздывать. — Люк провел правой рукой по лицу, испачкав его кровью Джейсена. — Нас ждут на Дантуине.

22

Доктор Пейс осторожно встряхнула Коррана за плечо, тот заморгал:

 — Что случилось, доктор?

Она выпрямилась и указала на лабораторию.

 — Дженс удалось кое-что узнать насчет жуков, которых вы принесли.

 — Правда? Так быстро?

 — Да, она хороша в своем деле.

 — Похоже на то. Спасибо. Дайте мне минуту.

Корран медленно сел, согнул ноги и соединил ступни вместе. Он подтянул пятки как можно ближе к себе и наклонился вперед, растягивая затекшие мышцы. Ему не составило бы сложности прибегнуть к джедайской технике избавления от боли, но она не вернула бы подвижность его ноющим мышцам. На обратном пути из поселка у озера они не встретили никаких препятствий. Ганнер насупился, и Корран предпочел не нарушать молчание. Он воспользовался шансом остаться наедине со своими мыслями и обдумать кое-что, требующее изрядных умственных усилий.

За годы службы в кореллианских структурах безопасности Корран многое повидал. Среди преступников считается нормальным, что сильный уничтожает слабого, и это никого не удивляет. В этом мире правил лишь один закон: кто сильнее, тот на вершине пищевой цепи, поэтому бессердечность была необходима для выживания. Корран был свидетелем самых отвратительных пыток и обыденной жестокости, но даже эти ужасы не шли ни в какое сравнение с тем, как юужань-вонги расправились с рабом.

Корран понял, что несчастный раб потерял остатки разума из-за растущего в его теле организма. Юужань-вонги вживили в его тело нечто, ставшее частью его самого. Корран никак не мог понять одного: если импланты должны контролировать поведение раба, тогда какой смысл допускать, чтобы наросты доводили их до такого безумия, когда рабом уже невозможно управлять? С тем же успехом можно установить ограничитель в системе дроида, из-за которого дроид начнет выполнять случайные команды, и его придется уничтожить.

Кроме того, увиденное наводило Коррана на мысль, что между рабами и юужань-вонгами что-то происходит. Наслаждение и злорадство, с какими двое пришельцев расправились с рабом, указывали на то, что подобного случая они с нетерпением ждали. Как будто они раскрывали маленькие раковины как подарки, чтобы побаловать себя тем, что доставляет им удовольствие. Но в то же время это было чем-то большим, чем просто развлечением. Эта догадка встревожила Коррана. Наросты использовались не только как средство контроля, они служили еще для каких-то целей.

Неужели юужань-вонги подвергают рабов таким мучениям, чтобы проверить, сколько те будут терпеть, прежде чем взбунтоваться и сбежать. Корран находил, что это предположение противоречит самой идее рабства, которое проистекает из жадности. Работу раба не нужно оплачивать, что очень выгодно для хозяина, а если их жестко контролировать, то восстание становится невозможным. Превращать же раба в механизм страдания представлялось Коррану бессмысленным, если только юужань-вонги не подпитывались от этих страданий или не получали какой-то еще выгоды. Если это так, то вторжение юужань-вонгов будет хуже любой войны, преследующей политические или экономические выгоды. Победа пришельцев будет означать, что всех разумных существ ожидает жизнь, наполненная болью.

Корран вздрогнул, вскочил на ноги и надел пояс с бластером. Световой меч висел у правого бедра, рядом с кобурой. Он пристроил пояс поудобнее и направился в лабораторию.

Корран увидел, что кроме Дженс и доктора Пейс его ожидают и Ганнер с Тристой. Ганнер лишь бросил на него угрюмый взгляд, а доктор Пейс повернулась к Дженс и кивнула.

Светловолосая девушка-генетик указала на голограмму с изображением всех трех жуков:

 — Несмотря на то, что у меня было лишь несколько образцов каждого вида, мне удалось сделать серьезные выводы. Главным образом я анализировала их выделения…

Корран приподнял бровь:

 — Пыль?

Дженс закатила голубые глаза: