Темногорье

Дом Шаарона находился в полном порядке: никаких трещин на куполе Летц не обнаружил. Он отыскал вход — проем выделялся в стене, значит, Шаарон выходил из дома, — и утопил кнопку звонка. Летц жал и жал на несчастную кнопку, бил по ней кулаком, пинал ненавистную дверь.

"Ну ты и гад, Шаарон! Почему ты меня не подождал?! — из-за шлема его голос звучал глухо, хотя Летц вопил так, что его голосовые связки, казалось, еще немного и порвутся. — Я же пришел за тобой!"

Летцу хотелось что-то сделать: сломать или разбить, он несколько раз ударил ножом по стене, а после прекратил — не хватало еще нож сломать. На мгновение ему почудилось, что он попал в версию "Безнадеги", не доставало лишь зомби, готовых объявить охоту на него. Летц ссутулился и побрел домой, следовало не терять время — счетчик отсчитывал полученное излучение, как начало конца. Конца всего. Летц не успел отойти, как споткнулся о булыжник. Тот лежал незамеченный Летцем рядом со входом, к нему был привязан лист бумаги. Летц поднял камень и с трудом — краги были неудобны для мелких манипуляций — перерезал веревку. Порыв ветра едва не вырвал бумагу из рук Летца, но тот сумел удержать ее. На листе почерком Шаарона было написано: "Я знаю, что ты придешь. Прости, но я не такой сильный, как ты. Внутрь лучше не заходи, если только не припрет с продуктами — дверь открывается по дате твоего дня рождения. Еще раз прости и удачи тебе. Ша-а".

Глава пятнадцатая. Набор путешественника

Летц не заметил, как вырубился. Думал, что просто полежит на кровати поверх покрывала, но потом передумал: переоделся и залез под одеяло. Домашний уют… Как же давно у Летца его не было. Когда он брел обратно от Шаарона и увидел людей, то сперва подумал, что начались глюки. А потом даже обрадовался: живые люди! Настоящие! Летц бросился к ним, не зная, что перед ним охотники за головами из корпорации "Великие мечты".

Его остановили и уточнили:

— Вы Летц?

Он закивал головой: надо же! Все его усилия оправдались, его нашли.

— Да, это он, — подтвердил рослый мужчина, которого Летц будет знать сперва как Ареса, затем — доктора Белофф. — Последний из этого мира.

Летца запихнули в челнок, который доставил их к обломку какой-то башни. Как Летц потом понял, это был вокзал тысячи миров, точнее, то, что от него уцелело. Они сели в лифт, а через полчаса вышли в мире Шейлы, которому Летц дал название в честь игры — Безнадега. Оптимизм у Летца скоро поубавился, но ему казалось, что главный ужас все же позади — он среди людей.

Проснувшись, Летц вылез из-под одеяла и отправился в ванную комнату. Здесь было необычно: небольшая ванна, в которой можно было только сидеть и сразу два крана: с горячей и холодной водой. В корпорации "Великие мечты" были установлены душевые кабины, как и у него дома. Ведь тот был скорее убежищем, чем обычным домом, поэтому подчинялся идее экономии пространства. Летц огляделся: нежно-сиреневая плитка с изображениями пряничных домиков, зеркало в серебряной раме, большая раковина из латуни, белоснежные полотенца. Летц подумал и включил воду: ничего страшного не случится, если он проведет в ванне немного времени.

Казалось, Летц только залез в воду, как выяснилось, что пролетели полчаса. Он наспех оделся и спустился в зал. Тлут хлопотал за стойкой.

— Отдохнули? — мохноног расплылся в улыбке.

Летц кивнул и примостился за столом. У него возникло ощущение, будто с плеч свалилась неимоверная тяжесть. Он слишком долго провел в напряжении. Хотелось сидеть и сидеть тут, глядя в окно и не думая ни о чем.

— Черт! Я вырубилась! — Шейла оповестила о своем появлении эмоционально. — Собиралась просто полежать.

Тлут подскочил и помог ей сесть рядом с Летцем:

— Рад, что вам у меня понравилось.

— Да, здесь мило, если ты из деревни, — Шейла начала осматривать помещение, словно только что увидела, и Летц последовал ее примеру.

Наверное, можно было неделю провести на постоялом дворе, но и тогда не разглядеть все мелочи. Например, расшитые гладью салфетки, столовый сервиз, расписанный изображениями пастушек и пастушков, граненный кувшин и стаканы… Летц бы полжизни отдал, да что там — большую часть жизни, чтобы родители были сейчас с ним, чтобы им ничего не угрожало. Мама любила уют и часто покупала всякую, по мнению папы, ерунду в дом. Летц взял в руку фарфоровую солонку и погладил ее: она была сделана в виде мельницы.

Появился Майкл, он от души зевал.

— А вы уже здесь давно? — удивился он.

— Несколько часов, — пошутил Летц.

На обед Тлут подал свежие щи из крапивы и мясо, запеченное в горшочке с овощами, сыром и ароматными травами. От одного запаха у Летца чуть не закапала слюна.

— Приятного аппетита, — пожелал хозяин постоялого двора.

Летц только головой мотнул — рот был занят едой.

После обильного обеда хотелось некоторое время не двигаться, чтобы пища улеглась в желудке. Тлут убрал посуду со стола, принес лампу и большую тетрадь в кожаном переплете. Рядом с ними он поставил чернильницу и какую-то жестянку, предназначения которой Летц не знал.