Темное пророчество

Литиерсис заверещал, как гусь, и свернулся в клубочек, чтобы защититься, а тем временем к веселью присоединились крылатые змеи, огнедышащие кони и эфиопский бык.

— Мэг! — я протянул руку.

Опасно болтаясь в лапах Абеляра, она заставила свои мечи уменьшиться, превратив их в золотые кольца. Она поймала мою руку. Каким-то образом я ухитрился затащить ее на Абеляра и посадить перед собой.

Летающие змеи устремились за Элоизой, которая вызывающе крикнула и забила могучими крыльями, поднимаясь к сети. Абеляр последовал за ней.

Мое сердце колотилось о ребра. Конечно, мы не могли прорваться сквозь сеть. По идее она предназначена для того, чтобы выдерживать грубую силу, когти и клювы. Я представил, как мы врезаемся в барьер и тот отбрасывает нас обратно на пол арены, как перевернутый батут. Умереть так казалось недостойным.

За секунду до того момента, когда мы должны были врезаться в сеть, Калипсо вскинула руки вверх и яростно взревела. Сеть рванулась вверх, оторвавшись от своих креплений, и была выброшена в небо, как гигантский платок на ураганном ветру.

Свободные и невредимые, мы вылетели с арены. Я таращился на Калипсо в изумлении. Она казалась такой же удивленной, как и я. Потом она завалилась набок. Элоиза сместилась, меняя угол полёта, чтобы удержать на себе колдунью. Калипсо, двигаясь будто в полусне, слабо уцепилась за шерсть грифона.

Когда два наших благородных скакуна поднялись в небо, я бросил взгляд на арену. Монстры устроили злобную свалку, но я нигде не видел Литиерсиса.

Изогнувшись, Мэг повернулась ко мне, ее губы застыли в свирепом оскале.

— Ты должен был уйти!

Потом она обвила меня руками и обняла так крепко, что я почувствовал, как на моих ребрах появились новые трещины. Мэг всхлипнула, уткнувшись лицом в мою рубашку и дрожа всем телом.

Что касается меня, я не плакал. Я уверен, что мои глаза были вполне сухими. Я не ревел, как ребенок, ни в малейшей степени. Самое большее, в чем я признаюсь, это то, что, несмотря на промокшую от ее слез рубашку, впившиеся мне в грудь очки «кошачий глаз» и наполнивший ноздри запах печеных яблок, грязи и пота, я был вполне доволен тем, что мне снова досаждает Мэг МакКэффри.

Глава 17

Назад на Вэйстейшн

Мэг МакКэффри ест мой хлеб

Божественный плач

ЭЛОИЗА И АБЕЛЯР знали, куда лететь. Они кружили над Вэйстейшн, пока одна из секций черепичной крыши не соскользнула вбок, позволяя грифонам спуститься в большой зал.

Как только они бок о бок приземлились в своё гнездо, по лестнице взобрались Джозефина с Лео.

Джозефина обвила руками шею Элоизы, а затем и Абеляра.

— О, мои дорогие! Вы живы!

Грифоны заворковали и приветственно прильнули к ней.

Сияющая Джозефина обратилась к Мэг МакКэффри.

— Добро пожаловать! Я — Джо.

Мэг, явно не привыкшая к таким восторженным приветствиям, моргнула.

Калипсо наполовину слезла, наполовину свалилась со спины Элоизы. Она так бы и упала вниз с уступа, если бы Лео не подхватил её.

— Эй, мамасита, — сказал он. — Ты в порядке?

Она сонно моргнула в ответ.

— Всё нормально. Не волнуйся. И не называй меня…

Калипсо рухнула на Лео, который изо всех сил старался держать её вертикально.

Он зыркнул на меня.

— Что ты с ней сделал?

— Вообще ничего! — запротестовал я. — Мне кажется, Калипсо смогла немного поколдовать.

Я рассказал, что случилось в зоопарке: о нашей встрече с Литиерсисом, нашем побеге и о том, как сети арены внезапно взмыли в небеса подобно кальмарам из водяной пушки (один из наименее удачных прототипов оружия Посейдона).

Мэг зачем-то добавила:

— Это был дурдом.

— Литиерсис, — пробормотал Лео. — Ненавижу этого парня. С Кэл всё будет хорошо?

Джозефина проверила пульс Калипсо, затем потрогала её лоб. Прислонившись к плечу Лео, колдунья храпела, словно дикий кабанчик.

— У неё микросхема сгорела, — объявила Джозефина.

— Микросхема сгорела? — завопил Лео. — Я не люблю сгоревшие микросхемы!

— Это просто такое выражение, приятель, — успокоила его Джозефина. — Она истощила себя магически. Мы должны отнести её к Эмми в лазарет. Вот так.

Джозефина подхватила Калипсо на руки. Проигнорировав лестницу, она спрыгнула с уступа и с легкостью приземлилась двадцатью футами ниже.

Лео насупился.

— Я и сам бы это сделал.

Он обернулся к Мэг. Без сомнения, парень узнал её по моим многочисленным жалобным историям. В конце концов, не так часто встретишь молодых девочек в одежде цветов светофора и очках «кошачий глаз» со стразами.

— Ты — Мэг МакКэффри, — вынес он вердикт.

— Ага.

— Круто. Я — Лео. И, эм… — он показал на меня. — Я так понимаю, ты можешь, типа, управлять этим парнем?

Я откашлялся.

— Мы просто сотрудничаем! Мною никто не управляет. Верно, Мэг?

— Ударь себя по щеке, — скомандовала Мэг.

Я ударил.

Лео заухмылялся.

— Ох, это слишком классно. Я сейчас проверю, как там Калипсо, а с вами поговорим позже.

Он съехал по перилам лестницы, оставив меня с весьма мрачным предчувствием.

Грифоны устроились в своём гнезде, довольно кудахтая друг с другом. Я не был грифоньей акушеркой, но, слава богам, кажется, полёт не навредил Элоизе.