Тёмное пророчество

— Нашла что сравнивать, Ами! — Сеньор Гаэтано Кро поймал руку жены и запечатлел на ней поцелуй. — У Битали нет тебя. Он одинок, и наши хитрости ему не помогут. Сейчас он может полагаться только на палочку и египетские ножи. Лучшая военная хитрость — это крепкий боевой слон! Собираешь всю силу в кулак — и глушишь врага, пока не упадёт. Понимаешь, сынок? Всей силой, и без жалости. А твоя главная сила — в палочке и боевых заклинаниях. И, кстати, нужно обновить защитные амулеты и наговоры. Стоит про них забыть, и потом обнаруживаешь на пальце порез от обычного кухонного ножа или дырку в животе от обычной свинцовой пули.

— Не к столу, Гэт! — оборвала его Амелита. — За столом нужно говорить о чём-нибудь приятном и добром. Иначе даже мясо на пользу не пойдёт.

После ужина Битали ушёл к себе в комнату и, раздеваясь, открыл дверцу шкафа. На обратной стороне оказалось зеркало. А в зеркале — Франсуаза, которая, как ни странно, никак не шла у него из головы.

Девушка со странными тампонами на ушах, в коротком топике и облегающих спортивных штанах, весело приплясывала, повторяя губами слова неслышной песни. Танцевала свободно и открыто, легко, непринуждённо…

Перед зеркалом!!!

Ни один чародей и ни одно магическое существо никогда в жизни не позволило бы себе повесить дома на стену зеркало, и уж тем более — оставить его неприкрытым без насущной необходимости. У Франсуазы же, похоже, зеркало имело размеры в полный рост. И она его ничуть не смущалась.

— Смертная, — кивнул Битали. — На самом деле она всего лишь простая смертная.

Впрочем, он понял это ещё днём, обнимая Франсуазу на берегу реки и теряя разум в её поцелуях. Увы, как бы пьяны ни были её объятья, смертным нельзя знать о существовании мира людей. Он и Франсуаза — обитатели разных Вселенных. И это — приговор.

Битали дождался конца песни и закрыл дверцу шкафа.

* * *

Каникулы потянулись по накатанной колее. Утром — уход за домовыми и гномами, потом обед, затем родители, выполняя свой долг по порче детского отдыха, везли Битали в ближайшие города смотреть достопримечательности и музеи. Собор Сен-Пьер и музей изящных искусств в Нанте; базилика, Дворец Музеев и Нотр-Дам в Рене; дом Медичи, собор Мориса и крепость Большой Войны в Анже, собор Сен-Жюльен с витражами, которые старше самого профессора Бронте, и Фонтан Забвения в Ле-Мане. И хотя каждое утро Битали выходил из дома и возвращался из замка с палочкой наготове, больше в одичавшем замковом саду его никто ни разу не побеспокоил.

Тревожило зеркало. Каждый раз, открывая шкаф, он с некоторой опаской смотрел на него, ожидая снова увидеть Франсуазу. Не видел. Но при этом каждый раз вспоминал про неё и про своё обтекаемое обещание. Про клятву не исчезать. И потому в один из вечеров он неожиданно для самого себя проник в комнату родителей, завернулся в покрывало и вышел на улицу Ла-Фроманса. Представил себе девушку — что было совсем не трудно — и глянул в зеркало ближайшего автомобиля.

Франсуаза стояла у прилавка, с кем-то разговаривая. У неё за спиной тянулась целая стена катушек с нитками, причём по горизонтали шли катушки одного размера, а по вертикали — одного цвета. Девушка отступила, прошла. Стали видны полки с тесьмой, под ними блестели длинные и не очень швейные иголки. Чем идёт торговля, стало ясно окончательно. Не было понятно только, где именно находится этот магазин.

Решив не терять времени, Битали пошёл по улице в сторону центра, а через несколько минут остановился у другой машины.

Теперь Франсуаза, присев на корточки, занималась раскладыванием каких-то ленточек. Битали видел её сверху вниз и очень плохо — видимо, через неровную отражающую поверхность от светильника или рамки. Он двинулся дальше, сделав новую остановку возле перекрёстка. И опять застал девушку на фоне катушечной стены. Вокруг уже вовсю сгущались сумерки, на центральной улице городка зажглись фонари — а он так и не приблизился к решению загадки.

Подходя к главной площади, Битали Кро увидел небольшой цветочный магазин, хозяйка которого уже уносила внутрь ведёрки с лилиями и нарциссами, остановился:

— Простите, мадам, вы не знаете, где здесь поблизости швейный магазин? Там продают катушки, иголки, тесьму. Он небольшой, а торгует там, по-моему, некая Маргарет.

— Маргарет Каламистер, с крашеными волосами? — выпрямилась женщина, прижимая к обильному животу ведёрко с розами.

— Если она торгует нитками и иголками в маленьком магазине, где вся задняя стенка составлена из катушек…

— Перестаньте, молодой человек. Можно подумать, я не знаю, как выглядят швейные лавки! И Маргарет там не торгует, это её магазин и есть. Правда, теперь уж старая совсем стала, ноги болят. Ей две девицы помогают, Луиза и Франсуаза.

— Да! — моментально сделал стойку Битали.

— Вы не хотите купить цветы, молодой человек? Маргарет им очень обрадуется.

— Цветы? — Кро полез в карман, достал несколько выданных отцом на расходы бумажек. — Вот, этого хватит для красивого букета?