Тёмное пророчество

— Если он против, то должен огородить свои владения. Пока же ограды нет, пусть присутствует тут лично, с документами, доказывающими его право командовать на этой скале.

— Я вызову полицию! — пообещал мужчина.

— Вызывай! — выкрикнула сзади Франсуаза. — Мы ничего не нарушаем! Не сорим, не ломаем, не шумим.

— Если твой хозяин недоволен, — холодно отрезал Битали, — пусть явится сюда лично. Передай ему, что я готов дать ему любое удовлетворение, какое он пожелает. Такие вопросы со слугами не обсуждают.

Юноша покрутил нож между пальцами и кинул его обратно к полотенцу.

— Погодите, вот приедет полиция… — пообещал сторож. — Стефан, фу! Стефан, за мной!

Собака, повиляв хвостом, несколько раз гавкнула и потрусила вслед за хозяином.

— Эй, слуга! Больше никогда не подкрадывайся к гостям. Иначе можешь встретить человека, не столь тихого и спокойного, как я.

Мужчина что-то буркнул через плечо, даже не обернулся.

— Фиг он кого вызовет! — констатировала Франсуаза. — Штаны пошёл менять. Битали, ты ведь его чуть не убил!

— Даже не поцарапал.

— Ну, ты даёшь! Если ты считаешь себя тихим — как ведут себя остальные парни вашего колледжа? — Девушка довольно засмеялась.

Юноша погладил через рубашку болтающийся на груди амулет, подошёл к ней ближе:

— Прости, Франсуаза, я ничего не сказал, прежде чем отошёл к этому слуге?

— Просвистел только чего-то. Потом нож схватил — и к нему. Аж в воздухе размазался во время прыжка!

— Это хорошо, — кивнул он, глядя в её карие глаза. За минувшие мгновения он успел проявить к ней любопытство, дружески с нею посмеяться, погрузиться в пьяную эйфорию, возненавидеть до глубины души, испугаться, что её обидел. Битали просто перестал понимать, как он на самом деле к ней относится. — Прости меня, пожалуйста, Франсуаза. Из-за тебя я совершенно сошёл с ума. Совсем не понимаю, что делаю.

— Спасибо, Битали, — широко улыбнулась она. — Ещё никто никогда не говорил мне таких приятных слов. А что ты такого делаешь?

Кро притянул девушку к себе, стал целовать её лицо, губы, шею, глаза. Франсуаза сперва обмякла под его прикосновениями, потом вдруг напряглась:

— Ты слышишь?

— Что?

— Кажется, сирены… Проклятый сторож испортил всё настроение. Теперь всё слушаю и слушаю… Пошли к реке? Тут всё равно холодно. Вон, какой ветер.

У реки, в низине между горами, не дуло совсем, хотя от воды сильно тянуло прохладой. Но Франсуаза не жаловалась. Они долго бродили по изрезанному тропинками берегу, целовались, прятались от прохожих и рыбаков, снова целовались — и только поздним вечером Кро довёл девушку до калитки её дома.

— Ты можешь выполнить одну мою маленькую просьбу? — шепнула на прощанье она.

— Попробую, — ответил Битали.

— Пообещай, что выполнишь…

— Я сделаю всё, что смогу.

— Всё-всё?

— Всё-всё.

— Тогда сделай только одно… Не исчезай.

Девушка оглянулась на дом, торопливо чмокнула его в губы и побежала по дорожке. Битали проводил её взглядом, пока Франсуаза не скрылась за дверью, и только после этого затворил чугунную резную калитку.

Домой в замковый сад он вернулся уже ночью.

— Гулёна обнаружился, — кивнула ему мать. — Видимо, специально подгадывал момент. Я как раз на стол накрываю. Есть хочешь, или успел где-то перекусить?

— В следующий раз, если надолго соберёшься в город, хоть денег возьми, — посоветовал отец. — С ними всегда можно перекусить среди смертных. Надеюсь, ты не из-за утренней драки так умчался? Она, конечно, прошла неудачно, но тут моей вины даже больше, чем твоей. Пока ты был подростком, я учил тебя работать ножами, не особо задумываясь о палочке. Но тогда у тебя не было силы! Сейчас же ты прошёл посвящение, корсовинг наполнил тебя мощью. Теперь твоим главным оружием стала палочка, а не меч! Клинки — это последняя линия обороны.

— Идите к столу, вояки, — позвала Амелита Кро, — котлеты остывают. А ты, сынок, забудь всё, что тебе сейчас наговорил грубый и прямолинейный Гэт. Врагу ни в коем случае нельзя показывать своей полной силы. Полная сила должна стать неожиданным и сокрушающим ударом. Поэтому, пока есть такая возможность, всегда обходись минимальным воздействием. Пусть тебя считают всего лишь хорошим фехтовальщиком. Тогда в бою никто не выставит против тебя лучшего чародея.

— Это неправильно, Ами! Ребёнок должен уметь биться на палочках в первую очередь!

— Да что ты, милый? — В улыбке женщины проскользнуло что-то, напомнившее Битали Франсуазу. — Вспомни, дорогой, сколько раз ты дрался на мечах, пока я пряталась сзади и старательно выставляла тебе магическую защиту. И когда все наконец забывали про тебя и направляли на меня свои силы и заклинания, ты вдруг доставал палочку — и глушил их всех, словно увлёкшихся токованием глухарей.