Темное пророчество

Но больше всего я ненавидела его, потому что мне нечего оказалось ему противопоставить. Я была его пленницей. Он мог делать со мной и с Люсифером все что угодно. Мы были в его замке, в его королевстве.

Конечно, я могла бы сразиться с ним здесь и сейчас; хотя я и была обезоружена, некоторый шанс победить у меня наверняка имелся. Но даже после возможной победы мне далеко не уйти. В коридорах полно патрулировавших замок солдат.

Да и кто мог знать, что люди Авана сделают с Люсифером после такого неповиновения с моей стороны? Замучают до смерти сначала его, а потом и меня?

Нет, я не могла рисковать.

Аван, словно прочитав мои мысли, покачал головой:

– У тебя нет против меня никаких шансов. Вырваться вам не удастся. Кстати, если ты надеешься, что Люсиферу удастся управлять слугой, который каждый день будет приносить вам еду, то снова ошибаешься. Это подземелье буду посещать только я. Еще вопросы?

В голосе его прозвучала жестокость, заставившая меня вздрогнуть. Тем не менее я не позволю ему так быстро меня сломить. Аван не причинит мне вреда – по крайней мере, пока. Я ведь его рычаг влияния, его средство для достижения окончательной цели.

– Зачем ты это делаешь? – спросила я, и на этот раз голос мой был тихим и слабым.

– Тамара, – тяжело вздохнул Аван, – ты что, меня не слушала? Я хочу отомстить.

– Ты думаешь, что поступаешь верно, – но на самом деле ты ни на йоту не лучше моей матери. Ты хочешь быть хорошим отцом, но взял собственную дочь в заложницы. Ты хочешь отомстить одному-единственному человеку, но собираешься ввергнуть в хаос целую страну. Ты действительно считаешь, что это правильно?

Неприступный фасад Авана, казалось, крошился при каждом моем слове, и теперь мне наконец удалось увидеть его настоящее лицо. Мой отец оказался исполненным горечи, мстительным и до крайности злобным человеком. Почему во мне течет его кровь? Как мать могла выйти за него замуж?

– Мне совершенно неважно, что правильно, а что нет! – тихо прорычал он, сжимая подлокотники кресла. – Мною движет месть! Только и исключительно месть. Я хочу увидеть ужас на лице твоей матери, когда встану над ней с поднятым мечом. Хочу услышать ее мольбу о пощаде и нутром почувствовать, как она сожалеет обо всех своих ошибках. Наконец, я хочу посмотреть в ее мертвые глаза – и осознать, что я наконец-то добился своей цели.

Меня охватил чистый, без примесей ужас. Он действительно имел в виду каждое сказанное слово. А я… Я ничего, абсолютно ничего не могла поделать, чтобы остановить его.

Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота, но сумела отогнать ее. Этот человек все еще был моим отцом. Я не стану перед ним пресмыкаться!..

Выпрямившись, я сдвинула лопатки и приподняла подбородок:

– Освободи Люсифера! Он не имеет с этой историей ничего общего. Оставь меня в плену и делай со мной все что хочешь, но отпусти его!

Аван улыбнулся. Это была самая ужасная улыбка, когда-либо виденная мною.

– Значит, ты желаешь вести со мной переговоры? К сожалению, тебе нечего мне предложить. Кроме того, мне почти оскорбительно видеть, насколько глупым ты меня считаешь. Если я отпущу Люсифера, он побежит прямиком к твоей матери и предупредит ее. Так что, боюсь, от твоего предложения мне придется отказаться.

Теперь я вцепилась в подлокотники кресла, так, что побелели костяшки пальцев:

– Мать придет и спасет меня! Она уничтожит тебя и все твое жалкое королевство до последнего человека, а затем я живьем сдеру с тебя кожу!

Мой голос походил на рычание животного. Аван рассмеялся.

– О, я всегда обожал твой пылкий темперамент! – восторженно воскликнул он. – Жаль, что ты не переживешь эту войну. Вот уж мы с тобой повеселились бы!

Я плюнула ему под ноги. Он рассмеялся еще громче:

– Думаю, настало время вернуть тебя в темницу, хотя я и нахожу нашу беседу вполне себе освежающей.

Освежающей? Поверить невозможно!..

Прежде чем я успела что-либо ответить, он схватил меня за руку и выволок в кишащий солдатами коридор. Теперь я больше не могла сдерживать дрожь. Ничего из этого не должно было происходить наяву! Это просто дурной сон!

Но я знала лучше. Это был воплощенный кошмар.

Мы молча подошли к двери темницы. Говорить было больше не о чем.

Аван отпер дверь и грубо подтолкнул меня вниз по винтовой лестнице, прежде чем последовать за мной. Я, словно в полузабытьи, спустилась по лестнице, не оказав никакого сопротивления. Становилось все темнее, а воздух казался все более затхлым – пока я наконец вновь не оказалась в проходе, ведшем к камерам. Все клетушки, кроме самой последней, были пусты.

– Тара! – услышала я голос Люсифера. В нем прозвучало облегчение.

Я добралась до нашей с ним камеры. Аван отпер дверь, втолкнул меня внутрь и повернул ключ.

– Вам, считай, повезло, – широко улыбнулся король. – Я отдал приказ казнить всех остальных заключенных до вашего прибытия, иначе вам пришлось бы терпеть их постоянный вой.

Я хотела ударить его сквозь прутья кулаком в лицо, но он вовремя отступил подальше, а затем молча исчез.