Темное пророчество

– Клянусь, что с сегодняшнего дня я буду говорить тебе только правду, – торжественно принесла я святую клятву. – Что же до Люсифера… Я хотела тебе рассказать о нем, но не могла. Видимо, действительно из-за пророчества. Нам с Люсифером суждено друг за друга умереть. Ты даже не представляешь себе, какие безумные вещи мы пережили за последние несколько месяцев! А из-за этого чертова пророчества я больше не могла доверять даже собственному любимому брату!

Внезапно на глазах у меня выступили слезы.

– Я знаю, – прошептал Леандер. – Я знаю.

Он притянул меня к себе, и я почувствовала его пряный запах.

Я обняла его и глубоко вздохнула. Я дома. Леандер был моим домом. Так же, как и Люсифер.

Надеюсь, мне никогда не придется выбирать между ними. Я сломаюсь под тяжестью этого выбора.

– Скажи мне только одно, – попросил Леандер. – Ты действительно любишь Люсифера? Если бы пророчества не существовало, была бы ты все еще счастлива с ним?

Я на мгновение задумалась. Вспомнила об алом огоньке в его глазах, о его теплом глубоком голосе, о том, как он пах лесом и океаном. Подумала о его желании быть свободным и о том, как мне удалось исполнить для него это желание. О наших разговорах, переживаниях, совместных приключениях.

Да почему я вообще об этом думала? Я ведь уже знала ответ!

– Да, – выдохнула я.

Потому что если я была для Люсифера свободой, то он был моим счастьем. Даже в камере Авана он время от времени доставлял мне минуты радости.

Леандер улыбнулся.

– Тогда пророчество, в конце концов, не так уж и дурно. Я хочу сказать, ты наконец нашла себе вторую половинку. Люсифер – твой единственный и неповторимый человек.

Конечно, Леандер был прав – с одной стороны. С другой стороны, я до сих пор не открыла ему конец этого чертова пророчества.

Я вытащила из ящика прикроватной тумбочки смятый лист пергамента и, задрожав всем телом, протянула его брату. Такой неприметный листок – но всего несколько строк, написанных на нем, меняли целые жизни. Или заканчивали их.

Родится принцесса однажды,
И радость придет во дворец.
У дочери Света Богини
Предателем станет отец.

Дика и воинственна дева
В жар лета и холод зимы,
Полюбит и будет любима
В объятьях Властителя Тьмы.

Но будет в решающей битве
Убит дорогой человек,
И деву охватит желанье
С ним слиться во смерти вовек.

Я и сама еще раз внимательно перечитала пророчество. У дочери Света Богини предателем станет отец. Теперь я знала значение и этой, ранее столь загадочной фразы.

Леандер закончил читать и отложил листок в сторону. Он был бледен как полотно.

– В решающей битве, – рассеянно пробормотал он.

– Он умрет, – просто сказала я. – В грядущей войне с Трансаки. И я вовек сольюсь с ним в смерти.

Я старалась казаться невозмутимой, чтобы не волновать брата еще больше, но каждое слово прожигало дыру в моем сердце.

Леандер посмотрел на меня – и, не говоря ни слова, распахнул мне объятия. Я с благодарностью обняла его в ответ.

– Мне очень жаль, – прошептал он.

Я с трудом сдерживала горькие слезы. Нет, до этого не дойдет. Мы с Люсифером сильнее жалкого клочка пергамента! Я не позволю ему умереть!

– Если мне удастся заставить Люсифера не идти на эту войну, он не сможет пасть в решающей битве, – размышляла я вслух.

Леандер кивнул, соглашаясь:

– Если он тебя не послушает, то я могу поговорить с ним. Просто приведи его к нам во дворец.

– Ты сделаешь это? – с надеждой спросила я.

Выживание Люсифера было для меня важнее всего. Если бы я не предложила матери объединиться с Фрейей, Люсиферу не пришлось бы участвовать в решающей битве. Собственно, а почему вообще дойдет до решающей битвы? А вдруг Аван придумал другой план?..

Впрочем, я достаточно хорошо знала Люсифера, чтобы понять, что он никогда не позволит мне пойти на войну в одиночку. Он найдет способ добраться до меня, даже если я привяжу его к дереву. Я бы сделала то же самое.

Я не была настолько себялюбивой, чтобы ради собственного счастья рисковать выживанием всей Лунарии. Несмотря ни на что, я надеялась, что мать сможет убедить Фрейю объединить силы. Если бы у Люсифера оставалось хоть немного здравого смысла и нам с Леандером удалось бы убедить его не биться наравне со всеми, всем моим заботам пришел бы конец. Он оказался бы в безопасности, а мы выиграли бы войну.

Но я чувствовала, что все будет отнюдь не так просто. Ничто никогда не бывало так просто.

Некоторое время мы молчали. Меня уже совсем одолела усталость, когда брат достал из-за пазухи сложенный лист бумаги:

– Вот.

Он протянул мне лист, и я его развернула.