Темное искушение

Ее кожа была безупречна, волны волос разметались, будто она позировала для снимка на обложку. Тонкая майка прикрывала вздымающуюся и опадающую грудь. На нее было трудно смотреть и трудно отвести взгляд. Такая мягкая, такая совершенная, такая, черт подери, привлекательная.

Это был кошмар.

Она прикусила губу, ее дыхание становилось тем медленнее, чем дольше я смотрел на нее. Я мог бы легко сократить дистанцию и коснуться ее языка своим. Я был не против поцелуев, но никогда еще мысль о них не вызывала такого восторга.

Невольно мой взгляд переместился на очерченные футболкой соски. Яркие подсолнухи, разбросанные по всему телу, не помогали сдержать желание сдернуть тонкую ткань и втянуть сосок губами. Как будто ее сиськи были недостаточно соблазнительными, жар ее киски обжигал через шорты мой член. Мои мышцы напряглись, когда я воспротивился желанию потереться о нее, оттянуть тонкие шорты в сторону и толкнуться глубоко внутрь нее. Я знал, что она будет влажной и тугой – такой чертовски тугой. Кровь шумела в ушах и затуманивала взгляд.

Разочарованно зарычав, я откинулся на пятки, пытаясь увеличить дистанцию между нами, чтобы дать себе подумать. Карма укусила бы меня за задницу, если бы я трахнул эту девушку. Я знал, что ей было нужно и чего я не мог ей дать. Моя совесть зашла в чертов тупик. Я так сильно хотел Милу, что желание захватило меня, извиваясь под кожей и требуя, чтобы я взял ее. В этот момент я думал, что не позволю ей уйти, даже если она передумает. И потеря контроля вдруг заставила меня немного возненавидеть ее.

Все мысли замерли, когда Мила одной рукой оттолкнулась от кровати, а другой – провела по моей груди. Простое прикосновение обожгло, словно огненная линия, заставив вскипеть всю кровь в моем теле. Мы оба смотрели, как ее рука скользит по моему прессу, прежде чем замереть на моих трусах и провести пальцем по резинке. Каждое движение пальца отдавалось пульсацией у меня в паху.

Когда ее затуманенный взгляд поднялся ко мне, по моему скользнула темная рябь. Желание в ее взгляде целиком принадлежало мне. По крайней мере до субботы. Мысль о том, что потом она будет дарить этот взгляд кому-то другому, заставила меня вцепиться в ее волосы, чтобы не дать отвести глаз. К черту карму. Мне нужно было выбросить это дерьмо из головы прямо сейчас.

– Я хочу… – Она покраснела, не в силах закончить предложение, ее пальцы оттянули резинку трусов вниз на пару сантиметров, продемонстрировав мне, чего она хочет и о чем не может сказать. Ее рука задела головку члена. Легчайшее прикосновение превратило мою кровь в жидкий огонь, горячий и тяжелый. Но мне нужно было услышать, как она скажет это.

– Тебе стоит выражаться точнее.

– Говори на английском, – тихо сказала она.

Господи Иисусе. В пятый раз в разговоре с ней я не понимал, что говорю по-русски. Растерянность вызвала мурашки по спине.

– Точнее.

Мое раздражение спало, когда ее рука скользнула под боксеры и обхватила член по всей длине. Я зашипел сквозь зубы. Тепло скрутилось у основания позвоночника, вызвав дрожь. В ее прикосновении не было ничего отточенного – на самом деле оно казалось немного неуверенным. Не знаю, потому ли, что я так долго ждал этого момента, или потому, что ее неопытность была мне в новинку, но, как ни странно, ее рука, скользнувшая мне в трусы, заставила член затвердеть как никогда раньше.

– Я хочу это, – выдохнула она, смыкая пальцы вокруг члена и медленно проводя от основания до головки. Из меня вырвался тихий стон. Мне нужно было, чтобы она сжала меня крепче, но я знал, что пока не могу позволить ей завести меня слишком далеко, и накрыл ее руку своей, чтобы остановить движение.

– Не будет никаких розовых лепестков или зажженных свечей, – сказал я ей.

Она поджала губы.

– Ни одного лепестка?…

– Да.

На ее губах появилась едва заметная улыбка, и я испытал странное желание сцеловать ее с губ. Я обнаружил, что все это настолько раздражает, что крепче вцепился в ее волосы, грубо оттянув голову еще сильнее.

Она выдохнула.

– Ладно.

Чувствуя, что должен добиться кристальной ясности, я сказал:

– Я не буду трахать тебя медленно и нежно.

– Облом. – Она надулась. – А я-то думала, меня ждет что-то действительно романтичное.

Я был слишком возбужден, чтобы ее сарказм позабавил меня.

– После это не будет значить для меня ничего.

– Боже, прекрати болтать, – разочарованно сказала она. – Я не настолько нежная. Просто трахни меня, как трахнул бы Надю.

Всё мое тело успокоилось. Упоминание Нади, только что слетевшее с ее губ, послало волну ярости вдоль позвоночника. В мгновение ока я опустил ее на четвереньки, дернул ее голову за волосы назад и прижал твердый член к ее заднице.

– Так? – прорычал я. – Хочешь, чтобы я трахнул тебя так?

Она ахнула, не сопротивляясь моей хватке на ее волосах, и хрипло ответила:

– Если на этот раз тебя хватит дольше, чем две секунды.