ТАСС не уполномочен заявить…

– Замечательно смотрю. Яиц побольше и ветчины тоже.

– А это не вредно столько яиц есть? – спросила она. – Может быть, это неполезно для печени?

– Не вредно, особенно, сейчас.

– А я хочу еще курицу поставить варить…

– Ужас, как хочу куриного супчика с лапшой.

– А что у нас на десерт?

– Как всегда, две маленьких ложки меда и две больших…

– А какая у нас программа на сегодня? – он не отпускал ее, крепко держа за талию.

– Та же, что была утром и днем.

– И будет ночью, – добавил он.

– И завтра утром тоже, – добавила она.

Он всё еще держал ее крепко за талию.

– Раз уж мы разобрались с меню, – пойду похозяйничаю на кухне, сказала Лариса, с трудом выскальзывая из его объятий.

Женщина дошла до кухни, и, закрыв глаза, прислонилась головой к дверному косяку.

«Невероятно, как я всё это выдержала, – она, наконец, глубоко вздохнула. – Я могла в любой момент сорваться. Это ж надо такому случиться, чтобы Мишель возник, и так неожиданно, на четвертом дне ее супружеской жизни.

Она вздохнула: «Москва, Москва – огромный мегаполис, а всё равно – большая деревня. Все трое пересеклись в одном месте, в один день, в лютый мороз, когда добрый хозяин и собаку на улицу не выгонит».

Когда Лариса вышла, Аристарх сел на постели, осмысливая произошедшее.

(«Ну, сорвался. Ну, не выдержал, – подумал он, словно, оправдываясь перед собой. – Понимаешь, что ты чуть не натворил? У нее слезы блестели в глазах. Это так на руках ты ее носишь? Как же я ненавижу этого опереточного красавца! Я из-за него девочку мою так довел, что она захотела курить, хотя эти дни даже не вспоминала об этом. Ну, ты всё понял? Опасен он, опасен. Ты это теперь знаешь. Но о нем даже не смей при ней заикаться. Больше – никогда. Тем более, что ты – счастливый обладатель, а не он, как сказала твоя любимая девочка. И что ты тут расселся? Иди же скорей к ней»).

Аристарх подскочил и направился в кухню.

– Что же не отдыхаешь? – спросила Лариса, когда он неожиданно возник перед нею.

– А я соскучился. Не могу вынести между нами расстояние, длиною даже в коридор, – и он обнял ее.

– Я курицу поставила варить на медленном огне. А омлет вот только собираюсь готовить.

– А во мне такой большой огонь пылает, что я не мог один оставаться в спальне. К тому же, я еще не проголодался. Ты так сытно накормила меня обедом, – и он подхватил ее на руки и понес в комнату, – пушинка моя.

– Арис…

– Так люблю, что сразу соскучился по моей девочке.

– Мы, ведь, никуда не пойдем, правда? У нас еще три дня.

– Никуда не пойдем. А насчет трех дней не согласен, у нас еще очень много дней и лет… Обними меня. Так только ты умеешь обнимать.

– Арис, ты так всё хорошо объясняешь. И даже то, что я сама не могола понять в себе, когда тебя избегала. Или про наши покровы, которые пока не скинешь, не поймешь, сколько на нас наносных покровов цивилизации. Ты – мой воин и защитник. Скажи, почему меня так к тебе тянет?

– Просто мы две половинки одного… Одного целого. Поэтому нас всегда будет тянуть друг к другу.

– А-а-а, ты так всё понятно объясняешь. Мне так спокойно и хорошо с тобой, Арис. Обними меня крепче…

Всё тайное становится явным

Лариса влетела в кабинет, как всегда опаздывая.

– Привет, девчонки!

Она поставила пакет с тортом и двумя коробками шоколадных конфет на свой рабочий стол. Повесила на вешалку шубку. И со словами «меня никто не спрашивал?» выскочила из кабинета.

– Наша больная такая цветущая, – ехидно заметила Ольга, – а мы тут пашем. Что ли, себе взять отпуск на недельку без содержания?

– А ты заметила у нее кольцо на руке? – округлила глаза Людмила, – и постучала себя по безымянному пальцу правой руки.

– Да ты что? Тебе не показалось?

– Нет, не показалось. Кольцо тонкое, но – обручальное.

– Да ну!

Людмила подошла к столу коллеги и заглянула в пакет.

– Обедать можно не ходить, сегодня будем гулять.

Вскоре появилась Лариса.

– Девчонки, а мой муж сюда не заходил, пока меня не было?

– А мы, что ли, знаем, кто твой муж? – огрызнулась Людмила.

– Знаете, конечно, знаете, – и с этими интригующими словами Лариса опять вышла из кабинета.

Женщины переглянулись.

– Белые розы помнишь? – сказала Людмила, – я ж тогда еще подумала, что это кто-то из наших, тассовских…

– Нет, Людка, ну, как такое возможно, скажи? Мы ж с ней рядом сидели и – ни слухом, ни духом, – недоуменно сказала Ольга.

Дверь отворилась, и на пороге показались Лариса с Аристархом, который вносил большую коробку с провизией и бутылки с горячительными напитками.

– Привет, милые дамы, – сказал Аристарх, обращаясь к коллегам жены.

– Какие люди к нам пожаловали, – просияла Людмила, – самый красивый тассовский мужчина. Орёл. – Значит, служебный роман? У нас под самым носом?

– Так в этом же вся интрига, – сказала Лариса.

– Поздравляем, поздравляем молодоженов, – сказала Ольга, – может, вам еще горько покричать?

– Можно и покричать, – улыбнулся Аристарх, слегка обняв Ларису за талию.

– Ой, Аристарх, а у тебя братика старшего случайно нет? – улыбнулась Людмила.

– Есть, но, увы, он уже занят, – добродушно развел руками спортивный обозреватель.

Дверь в кабинет отворилась.