Танцы на стеклах - 2

отрывается от меня. Она ждет чего-то, надеется... Глупая…

   — Мне нужно купить тебе абайю. Ты не можешь появится в

отеле в таком виде. Мне придется запереть тебя здесь. На

полчаса. Может, меньше, — отстраненным голосом говорю я,

чувствуя, как ее пальцы на моем запястье сжимаются сильнее,

а потом бессильно расслабляются. Она опускает ноги на пол,

вздрагивая всем телом от приступа боли. Я инстинктивно

тянусь к ней, касаясь ладонью ее плеча.

   — Больно?

   Она не отвечает, глядя вниз на свои коленки, прячась от меня

пеленой своих волос. Но я и так знаю. Боль бывает разной, но

ту, что я причинил ей — объединяет все ее грани и оттенки,

невыносимая, острая, пронзающая насквозь при каждом шаге,

движении….

   — Лана, я позабочусь о тебе. Все пройдет.

   Она издает нервный смешок и кивает. Я понимаю, каким

нелепыми и жалкими сейчас кажутся мои обещания.

   — Не натворишь глупостей, melegim? — спрашиваю я. Снова

безмолвное покачивание белокурой головы из стороны в

сторону. Я достаю влажные салфетки, протягивая ей. —

Приведи себя в порядок, пока меня нет.

   Натягиваю футболку, брезгливо морщась, замечая на ней

капли крови, и выхожу в сухой зной Асада.

   Блокирую двери одной кнопкой, убирая брелок в карман и

направляюсь в ближайший магазин. Слава Аллаху, в центре

Асада проблем с многочисленными бутиками не возникает. Я

выбираю дорогую, красивую абайю из тончайшего блестящего

атласа, расшитого драгоценными камнями, хиджаб из такого

же материала, пару футболок для себя, одну из которых

надеваю сразу в магазине, выкидывая заляпанную кровью в

урну. Следующим пунктом становится аптека. Скупаю

обезболивающее, антисептики и мази для ран на ступнях Мэл,

бинты и повязки.

   Чувство вины, и что-то еще, глубинное, тревожащее мое

сердце и разум, заставляет меня зайти в один из,

принадлежащих моей семье, ювелирных магазинов.

Продавщицы узнают меня с порога. Мне предлагают самые

редкие и особенные драгоценности, но я не хочу, чтобы мой

подарок выглядел, как оплата за секс. После беглого осмотра,

выбор останавливается на простой, но изящной подвеске из

белого золота с ярко-голубым аквамарином в форме лотоса. Я

могу купить ей самые редкие и дорогие бриллианты, алмазы,

изумруды, но однажды она уже бросила мне в лицо подарок,

который покупал не я. Хочу, чтобы Мэл поняла, почувствовала,

что на этот раз я выбирал сам, для нее… Меня провожают

недоумевающими взглядами, но мне безразлично мнение

окружающих.

   Возвращаясь в машину, обнаруживаю Мэл в том же

подавленном состоянии. Я списываю ее настроение на стресс и

боль, которую, несомненно, она испытывает после долгих

скитаний по рынку. Протягиваю яркие пакеты, пристально

всматриваясь в безучастное лицо девушки, на котором яркими

голубыми огнями горят глаза.

   — Оденься, — мягко прошу я.

   Наши взгляды встречаются, и вижу, как выражение

панического страха мелькает в глубинах ее глаз.

   — Решил принарядить меня? — тихо спрашивает она. — Что

там в отеле? Продашь меня, подаришь? Уже знаешь кому?

Решил попользоваться напоследок, да?

   Я хмурюсь, не сразу понимая смысл ее бредовой,

обвиняющей тирады. Мэл быстро одевается, словно всю

жизнью носила подобную одежду. Невольная улыбка касается

моих губ, когда она закрывает лицо.

   — Упаковал товар на продажу. Доволен? Теперь

«позаботишься» обо мне?

   — О чем ты толкуешь, не понимаю? — продолжая глупо

улыбаться, спрашиваю я. Никогда не думал, что вид женщины,

с головы до пят окутанной в темную материю, может вызвать

удовлетворение и похоть, но именно так и происходит сейчас.

Может быть, я хотел этого с самого начала — закрыть Мэл,

спрятать от чужих взглядов. Мой тщательный и дорого

упакованный подарок, и только я знаю, что под оберткой. Мои

примитивные инстинкты оживают рядом с ней. Не знаю,

почему так происходит, но Мэл удается разбудить во мне не

самые лучшие качества, даже ничего особенного не

предпринимая для этого.

   — Объясни мне, Джаред, — неожиданно всхлипывает Мэл,

хватая меня за руки. — Не мучай больше. Что ты хочешь? Что

собираешься сделать со мной? Скажи, или я не выйду из

машины. Придется тащить меня, но я буду кричать и

сопротивляться.

   — Мне нравится, когда ты кричишь и сопротивляешься, — я

беру ее ладони в свои, переплетая наши пальцы. — Что я хочу,

Лана? — серьезно спрашиваю я, глядя сквозь тонкую сетку в ее

глаза. — Разве ты еще не поняла?

   — Ты сказал, что хочешь продать меня в бордель. Я думала,

что Амир везет меня именно туда. Ты столько раз угрожал, что

продашь меня!

   — И ты поверила? Неужели ты всерьез допустила мысль, что

я могу сделать подобное? — с ноткой злости спрашиваю я,

чувствуя ее сомнение. — Ты здесь по многим причинам, и одна

из них — самая очевидная. Я хочу владеть тобой единолично.

На моих условиях.

   — У тебя странные способы демонстрировать свои желания,

Джаред. — с горечью произносит Мэл. Какое-то время мы оба

молчим, понимая, что оказались в тупике. Между нами так

много чувств. Самых разных, сумасшедших, противоречивых,

обжигающих. Боль, ненависть, страсть, безумная жажда

обладания.

   — Меня ослепила ревность, — признаюсь я неожиданно.

Мэл вскидывает голову. И я рад, что не могу видеть выражения

ее глаз. Минута слабости. Я пожалею о своих словах через…