Танцы на стеклах - 2

   — Да, общаюсь, — сухо отвечает он, по-прежнему держа

меня за талию.

   — Расскажи мне правду о маме. Я не верю, что она могла

тебя бросить, — мои губы дрожат, когда я прикасаюсь

костяшками пальцев к его скулам. — Я хочу знать о ней,

Джаред. Как она оказалась здесь?

   — Мэл. Нечего рассказывать, — Джаред сглатывает, но ни

один мускул на лице не выдает его напряжения. — Ты просто

должна мне поверить. Это ее вещи.

   — Но почему ты не хочешь рассказать мне… — я начинаю

снова ощущать стену между нами.

   — Ты же не рассказала мне о своем… отчиме. Есть вещи, о

которых вспоминать не хочется, melegim.

   Мой взгляд упирается в грудь Джареда. Сдерживаю слезы, не

понимая, откуда он знает.

   — Ты ВСЕ знаешь? — тихо спрашиваю я, имея в виду и то,

что я лежала в психиатрической больнице. Есть только один

человек, который мог рассказать ему об этом. Саманте здорово

достанется, когда она вернется с островов.

   — Она просто переживала за тебя, Мэл, — Джаред словно

прочитал мои мысли о Сэм. — Мне действительно жаль, что я

не знал раньше. Моя вина… Я никогда не давал тебе

возможности высказаться. Прости меня, Мэл. Или ты уже

простила?

   — С чего ты взял?

   — Разве ты бы стала делать эту татуировку, если бы по-

прежнему меня ненавидела? — Джаред проводит пальцем по

моему ребру. Черт. Как я могла забыть?

   — Она мне нравится. Мое имя на твоем теле. Этого я и хотел,

Лана. Моя девочка.

   — Я сделала ее, потому что… хотела что-нибудь

почувствовать, Джаред. Одно из самых болезненных мест. Я

была такой опустошенной, после…

   — Я чувствовал то же самое, без тебя.

   Тепло разливается по моему телу, и я понимаю, что не

смогу… не смогу сделать то, что задумала. Я проснусь с ним

завтра. Вместе. И это будет лучшее утро в его жизни, и самая

сладкая ночь.

   — Мэл, но если ты думаешь, что я бы не сделал этого снова,

то ты ошибаешься. Я такой, каким ты меня видела там, в

Анмаре. Это неотъемлемая часть меня, Мэл, и она никогда не

позволит мне стать тем, кого ты хотела бы видеть рядом с

собой. Ты никогда этого не изменишь. Как и не изменишь того,

что я люблю тебя.

   Слова Джареда приводят меня в оцепенение, задевают за

живое. Он напрямую заявил мне, что считает свои

«воспитательные меры» — нормальными, а я все еще стою и

таю в его руках, словно готова мириться с этим.

   Что ж, Джаред Саадат. Завтра ты поймешь, и почувствуешь

себя еще более опустошенным чем я. Забудьте о том, о чем я

думала две минуты назад. Пощады не будет. Он потеряет меня

навсегда.

   Но сейчас я допью свой последний глоточек счастья…

   — Хочу посмотреть снова, — Джаред задирает мою

футболку, и я немного смущаюсь, потому что под ней у меня

совсем нет одежды. Джаред только усмехается, глядя на то, как

я закусываю губы и краснею.

   — Ты удивительная, Мэл. После того, что вытворяла в душе,

краснеть умудряешься, — Джаред обхватывает мою талию

одной рукой, другой задирает футболку до груди, и гладит

надпись на моем теле. Nemir abaid — именно это высечено у

меня под сердцем.

   — Sauf uchbirik fee wakten mah kaif gahiarti Haiati (Когда

нибудь я расскажу тебе, как сильно ты изменила мою жизнь -

араб.), — слова будто сами срываются с его губ.

   — Ты мою тоже,(на арабском), — я чувствую на губах

привкус горечи. Нет… не расскажу, и он не расскажет. Мы

больше никогда не увидимся, Джаред.

   Он застывает, продолжая поглаживать татуировку… его рука

медленно скользит по моему животу.

   — Трудно было учить язык?

   — Нет. Чтобы… отвлечься от того, что происходит дома, я

уходила в учебу. Отчим часто запирал меня, и дома было

несколько книг на арабском… и учебников. Они

принадлежали папе… поэтому мне было приятно листать

странички, которых касались его пальцы. Так, мне легче было

представить, что он рядом. От страниц шел запах его парфюма.

И я читала восточные сказки о красивой любви, мечтая о

принце. Это точно правда. Что нужно быть поосторожнее с

желаниями.

   — Ты сама меня притянула с свою жизнь, так что теперь не

жалуйся. Мне очень жаль, что так случилось с твоим отцом, —

Джаред замечает, что я начинаю дрожать не только от

возбуждения, но и от холода, и подхватывая меня на руки,

переносит внутрь квартиры. Сажает меня на кухонную

столешницу, и раздвинув ноги, устраивается между них.

   — Мне жаль, что у меня больше нет, кулона, который он

подарил мне. Сначала, я подумала, что его украл твой отец…

но это абсурд. Зачем ему обычный дешевый кулон. Шейху

Анмара? Может он как-то слетел, порвался…или украла

медсестра или служанка, пока я была без сознания. Он был

очень дорог мне, а для всех остальных эта была лишь

побрякушка на шее.

   — Любишь ты украшения терять или бросаться ими, —

Джаред почему-то оборачивается назад, словно хочет куда-то

отойти, но я не хочу его отпускать. И так слишком мало

времени до рассвета…

   — Не покидай меня. Ты такой теплый. Согрей меня, Джаред,

— нежно молю я, обрисовывая его мышцы. Потом крепко

прижимаюсь к нему голой грудью, потираясь напряженными

сосками о его торс, и тихо постанываю на ушко, показывая, что

готова к продолжению нашей безумной ночи.

   — Я хотел тебе кое-что показать.

   — Потом покажешь, хорошо? Ты нужен мне прямо сейчас. Я

не хочу ждать ни секундочки, — ногами я обвиваю его тело,