Танцы на стеклах - 2

Наша зависимость не случайна. Не судьба, но провидение. Мы

обречены пылать, сгорать и все равно стремиться к пламени.

   Любая другая сдалась бы уже, но не Мэл, отдающаяся мне с

той же отчаянной жадностью, с корой я беру ее. Снова и снова,

потеряв счет времени.  Я не могу иначе. Прости, прости меня.

Кажется, я говорю это вслух. Потому что она отвечает:

   — Я не хочу иначе. Люблю твое безумие...

   — А я тебя, melegim.

   Мелания

   Все внутри болезненно ноет, сладкая усталость накрывает

нас обоих, когда мы лежим в ванной вдвоем, до краев

наполненной водой с пеной. Я «леплю» Джареду длинную

бороду, и густые белые брови. Он позволяет мне делать с ним,

все что угодно. Просто сидит, не отрываясь глядя на меня,

чувственно улыбаясь. Мой насытившийся и довольный тигр.

Такой горячий и неудержимый. Время от времени он

покрывает мягкими поцелуями следы от своих пальцев и

укусов на моей коже. Его «прости» ранит мое сердце, я

чувствую, как «гениальный» план снова начинает трещать по

швам…теряю, теряю бдительность и контроль. Я просто ушла в

нирвану, забыла о реальности, погрузилась в один из своих

снов, где все так прекрасно. Наконец, между нами нет ни

одного барьера, кроме прошлого…

   Невозможно думать о расставании с Джаредом сейчас, когда

чувствую его руки, и то, как бережно и крепко он меня держит.

Черт возьми, когда я отворачиваюсь от Джареда, я почти

плачу, потому что наконец… чувствую то, о чем всегда

мечтала.

   Его любовь. Такую сильную, что она заполняет все

пространство вокруг нас, парит в воздухе. Я не знаю, как

описать это словами, но то, что происходит между нами —

магия, и так было всегда…

   Теперь я знаю, что ему действительно будет больно. И это

мучает меня.

   — Я люблю тебя, melegim, — повторяет он, когда мы

выходим из ванной, и надев его белую футболку на голое тело,

я первая выхожу из комнаты. Джаред останавливает меня,

притягивая к себе. — Ты никуда не убежишь от меня теперь,

слышишь? Моя малышка, — мое лицо утопает в его поцелуях, я

схожу с ума… теряюсь, когда он становится таким нежным.

Грудь жжет изнутри, это слишком…

   — Никуда-никуда. Я не смогу жить без этого, — кладу

ладони на его поясницу, фиксирую над полотенцем, которое

он обмотал вокруг бедер.

   — Без моего члена? — Джаред снова прижимает меня к

своим бедрам, сминая в ладонях задницу. Черт, угомоните его

кто-нибудь… хотя нет, не надо.

   — Ты такой пошлый, Джаред, — хихикаю, прижимаясь

носом к его носу, медленно потираясь. — Без всего тебя…

   — Скажи, что простила меня, Мэл, — заявляет Джаред чуть

позже, когда мы перебираемся на небольшой балкон, с

красивым видом на ночной город. С вином, шоколадом и

фруктами. С разговорами ни о чем, и обо всем. Это лучше, чем

любое запланированное свидание. Никаких свечей, только

звезды и огни Манхэттена. Наше время заканчивается так

быстро…

   — Нет. И не знаю, смогу ли до конца, — неуверенно

произношу я, молясь о том, чтобы эта ночь была как можно

длиннее. Есть кое-что еще, что снова меня разозлило. Женские

вещи в его квартире… и они по всюду. Даже вторая зубная

щетка есть. Розовая. Видеть это, мягко говоря, неприятно. Не

думаю, что он стал бы жить со своей сестрой… какая

отговорка будет у него на этот раз?

   Джаред обнимает меня со спины, прижимая к железному

бортику, на который я облокотилась. Я чувствую себя

защищенной и согреваюсь в его объятиях. Не могу думать о

том, что буду лишена этого… навсегда.

   — Ты жил с девушкой? — с надрывом спрашиваю я,

напрягаясь. — Джаред, скажи мне правду, — добавляю

слишком резко. — Как ты мог позвать меня к себе домой и так

проколоться? — не дожидаясь его ответа, нападаю я.

   — Тсс, успокойся Мэл, — шепчет он, его упираются в мой

затылок. — Хотя мне нравится, когда ты такая ревнивая.

Маленькая злючка, которую нужно отшлепать, — руки

Джареда скользят по моей талии спускаясь ниже, но я пытаюсь

вырваться, расценивая эти действия как уход от ответа.

   — Лана, это вещи моей матери.

   — Ты… , — у меня перехватывает дыхание. Я знаю, что мать

Джареда родом из Англии, и слышала о ней только гадости,

которые вырывались из уст Али и Норы. Уверена, что

несправедливые. Но… она правда его бросила? — Общаешься с

мамой?

   Джаред ничего не ответил, но я чувствовала, как он напрягся

всем телом. Выстроил невидимый щит, отказываясь пускать

меня глубже… Ничего не понимаю. Если он общается с мамой, почему эта тема до сих пор так тревожит его? Может ему

просто тяжело пойти со мной на откровенный разговор,

открыть свою душу? Я поворачиваюсь к Джареду, и

заглядываю в серебристые глаза, затянутые туманом, и

чувствую, как он пытается закрыться. Джаред не хочет

показать мне свои слабости… глупый. Любовь к близким, а

особенно к маме, и то, что он смог ее простить, делает его…

другим. Более взрослым. Мудрым. Он изменился, я это

чувствую. Не стал другим человеком, нет. Просто… его

душевные весы теперь в гармонии и равновесии. Наполовину

принц восточной страны с жестокими законами, наполовину

европеец, который живет совсем по другим правилам. Более

понятным мне.