Танцующий бог

Сам дворец особо помпезной роскошью, как ни удивительно, не отличался. Это была скорее крепость, последний рубеж обороны, в котором можно продержаться и несколько лет при наличии припасов. Строили эту крепость однозначно чародеи — Кейсав видел вложенные в стены и донжоны сложнейшие связки и плетения, разобраться в которых сходу не смог. А не Древние ли это все создавали? Вполне возможно, акала любили сложные задачи. Он постарался запомнить увиденные связки, надеясь вывести и зарисовать их развертки. Ведь будет и у него когда-нибудь свой дом, пригодятся защитные плетения, ох как пригодятся.

Если честно, Кейсав согласился посмотреть на больную герцогиню только из любопытства, его заинтересовала проблема непонятно почему умирающих женщин. В деньгах он больше не нуждался — призрак Фаэра подсказал ученику, где найти небольшой клад, в котором была почти сотня золотых монет и две с половиной сотни серебряных — им с Сейлой на несколько лет хватит, если не особо шиковать. А шиковать ни он, ни она приучены не были, на еду и ночлег хватает, и ладно. Да надеть на себя что-нибудь, чтобы не мерзнуть зимой. Разве что когда отправится исследовать места обиталищ древних чародеев, понадобится еще кое-что — походный шатер и спальные мешки, а на тепло Кейсав их и сам зачарует.

Еще одной причиной согласия молодого чародея стала надежда, что его допустят в герцогскую библиотеку, где, по словам мэтра Осанха, есть такие редкости, которых по всему Дэлоуэ не найти. Даже Хроники, писанные лично чародеем Хисанхом, спутником знаменитых трех героев, о котором в легендах и сказаниях не было ни слова — слишком ненавидели обычные люди чародеев, вот и предпочли забыть, что героев было на самом деле четверо, а не трое. Если это правда, то сколько же всего скрывает история! И сколько раз, интересно, ее правили в угоду власть имущим? Похоже, много.

Во дворец они вошли не через центральный, а через один из черных ходов, незаметную дверь в левом крыле, причем скрыта она была как следует, даже Кейсав не видел никакой калитки, пока она не протаяла в камнях стены. Он быстро просканировал отвечающие за это связки и снова пришел в восторг — такого мастерства, такой лаконичности в создании магических конструктов он и представить себе не мог, все было настолько красиво и соразмерно, что оставалось только восхищаться. Вот это точно работа либо древних чародеев, либо их наставников, еще более древних акала.

Пришлось долго идти по ничем не облицованным каменным коридорам, залам и анфиладам пустых комнат. Дворец оказался попросту огромен, но при этом малонаселен, позже Кейсав узнал, что большая его часть действительно пустует, будучи совершенно неухоженной — голый камень, больше ничего. И тому имелась причина — забывшие знания предков одичавшие потомки просто не умели пользоваться возможностями грандиозного сооружения.

Вскоре начались обжитые помещения, заставленные сделанной людьми мебелью и затянутыми шелком и бархатом стенами. Это почему-то выглядело убого, по крайней мере, Кейсаву так показалось, здесь должна была быть совсем другая обстановка.

— Сюда, — Ниркат показал на двери, охраняемые двумя гвардейцами.

Они вошли в просторную спальню с драпированными бежевым бархатом стенами. У стрельчатого окна стола большая кровать пол балдахином, на ней металась в беспамятстве худая, походящая на скелет молодая женщина. Она тяжело дышала, стонала, дергалась и дрожала. Две горничные пытались удерживать больную госпожу, вытирали ей пот со лба, но это не помогало — спустя мгновение она снова заливалась потом. Любому при взгляде на несчастную становилось ясно — не жилец, ей осталось максимум несколько часов. Любому, но не Кейсаву. Для чародея это был вызов его мастерству.

— Отойдите! — велел он служанкам, подошел к кровати, наклонился над мечущейся герцогиней и принялся внимательно осматривать ее.

Увиденное молодому чародею очень не понравилось, о подобном ему рассказывал учитель, но утверждал при этом, что знания о таких проклятиях давно утеряны, и не просто утеряны, а намеренно забыты — слишком они страшны. Прямо на груди женщины сидел черный паук в половину человеческой головы и пожирал жизненную энергию бедняжки, куда-то пересылая ее по пульсирующему багровому каналу. Для проклятой это сопровождалось адской болью, увеличивая тем самым выход энергии.

— Сейла! — позвал ученицу Кейсав. — Иди сюда.

Та подошла.

— Переключись на чародейское зрение.

Девушка сделала это, посмотрела на герцогиню и отчаянно завизжала, спрятавшись за спину наставника. От ее визга вздрогнули все в спальне.

— Ты чего орешь?! — возмущенно спросил Кейсав, поворачиваясь к ней.

— Я... я пауков боюсь... — растерянно пролепетала Сейла.

— Но ты его видишь?

— Вижу, конечно, вон как пожирает бедную, скоро совсем сожрет...

— Раз я тут, уже не сожрет, — успокоил ее Кейсав, затем повернулся к Ниркату. — Слышали?

— Слышал, — хмуро отозвался тот. — Что за паук?

Молодой чародей коротко объяснил.

— И что делать? — закусил губу глава тайной стражи. — Спасти можно? Что это вообще такое?