Танцовщица из Идзу

И в ту же секунду из сумрачной глубины купальни стремительно выскочила нагая девушка, добежала до открытой раздевалки, остановилась, что-то крича и протягивая вперед руки. Совершенно нагая, даже без полотенца. Это была танцовщица. Я видел ее всю — обнаженную, длинноногую, светлую и стройную. Как молодая павлония! Меня словно омыло чистейшей родниковой водой. Я глубоко вздохнул и рассмеялся. Ребенок, совершеннейший ребенок! Увидела нас, забыла обо всем на свете и выскочила на яркое солнце. Вот она стоит, приподнявшись на цыпочки, протягивая к нам руки. В моем сердце била ключом чистая радость. Голова стала ясной и легкой. Я продолжал улыбаться.

Какой же я глупый — думал, ей лет семнадцать и даже восемнадцать. А все из-за слишком пышной прически. Наряжают и причесывают совсем как взрослую.

Вскоре после того, как мы с мужчиной вернулись в мою комнату, во дворе появилась старшая девушка и принялась разглядывать грядки хризантем.

Между тем танцовщица, уже одетая, дошла до середины мостика. Сорокалетняя, выйдя из общественной купальни, смотрела в ее сторону. Танцовщица поежилась, словно хотела сказать: «мне попадет», улыбнулась и повернула назад. Когда они спускались с моста, сорокалетняя крикнула:

— Приходите посидеть!

— Приходите посидеть! — повторила за ней старшая девушка, и они ушли.

Мужчина пробыл у меня до самого вечера.

Вечером я играл в японские шашки с разъездным оптовым торговцем бумагой. Вдруг со двора донеслись звуки барабана.

— Бродячие актеры пришли! — Я хотел подняться.

— Актеры… гм… А вы их гоните, очень они нужны… — Торговец, поглощенный игрой, пристально смотрел на доску.

— Ходите, ваш ход.

Я сидел сам не свой — они же уйдут, конечно, уйдут!.. Мужчина снизу крикнул:

— Добрый вечер!

Я вскочил и вышел на галерею. Поманил их. Они пошептались и направились к парадному. Цепочкой — мужчина впереди, за ним три девушки. Девушки низко, как гейши, поклонились, коснувшись пальцами пола: «Добрый вечер!»

Я мельком взглянул на доску — ага, кажется, проигрываю! Отлично!

— Сдаюсь, сдаюсь! Теперь уж ничего не поделаешь…

— Да что вы! У меня положение куда хуже. Давайте думать, позиция довольно сложная…

Торговец даже не оглянулся на актеров. Склонившись над доской, он сосредоточенно подсчитывал клетки и обдумывал каждый вариант хода. Актеры положили в угол барабан и сямисэн и уселись играть в пять шашек. Я проиграл партию, когда победа, казалось, уже была в моих руках. Торговец пристал ко мне:

— Давайте еще разок! Одну партию, а? Только одну!

Но я лишь качал головой и бессмысленно улыбался. Потеряв надежду, он ушел. Девушки подсели ближе.

— Вы сегодня еще должны работать? — спросил я.

— Вообще-то должны… — Мужчина взглянул на девушек.

— Ну, что будем делать? Может, с позволения господина, отдохнем, не пойдем никуда?

— Ой, как чудесно! Как чудесно!

— А вам не попадет?

Мужчина махнул рукой:

— A-а, какая разница! Ходи не ходи, настоящих клиентов все равно нет.

Так мы и просидели до первого часа ночи. Играли в пять шашек.

Когда они ушли и танцовщица исчезла за дверью, я совсем взбодрился. Сна не было ни в одном глазу. Вышел на галерею, позвал:

— Господин коммерсант!.. А господин коммерсант…

Торговец бумагой, этот солидный, шестидесятилетний дядька, с мальчишеской резвостью выскочил из комнаты.

— A-а, это вы! Отлично! Значит, играем? Ну, теперь уж до самого рассвета!

Я был тоже настроен решительно.

4

Мы собирались отправиться в путь утром. Договорились встретиться ровно в восемь. Я, в новенькой кепке, купленной тут, у общественной купальни, с неизменным портфелем, на дне которого покоилась студенческая фуражка, пришел к дешевой гостинице, стоявшей у самой дороги, точно в назначенное время. На втором этаже все ставни и сёдзи были настежь. Не долго думая, я взбежал по лестнице на галерею и застыл от удивления. Актеры еще спали.

Танцовщица, лежавшая у самого входа вместе с младшей девушкой, пунцово покраснела и закрыла лицо ладонями. На ее лице еще сохранились остатки вчерашнего грима. Алая краска на губах и по краешкам век чуть-чуть расплылась. Девушка в постели — какой сладостный образ… Меня охватило волнение. Все так же закрываясь ладонями, словно ей в глаза бил слепящий свет, танцовщица повернулась на другой бок, выскользнула из-под одеяла, села на пол и чинно склонила голову.

— Покорно благодарю вас за вчерашний вечер…

Я окончательно смутился.

Мужчина лежал со старшей девушкой. Только сейчас, увидев их в одной постели, я понял, что она и есть его жена.

Сорокалетняя женщина сказала:

— Вы уж простите нас великодушно. Договорились вместе отправиться в дорогу, а тут надежда появилась, что пригласят нас вечером на ужин. Ну, мы и решили еще на денек задержаться. Если вы сегодня уйдете, встретимся в Симода. Мы остановимся в гостинице «Косюя». Ее легко найти.

Я почувствовал себя отвергнутым.

— А может, и вы задержитесь? — спросил мужчина. — Мы бы сегодня пошли, да вот мать решила остаться, ее теперь не отговоришь… Компанией-то лучше идти, и нам и вам веселее. Правда ведь? Давайте завтра отправимся, а?