Читаем Танкист на иномарке. Сценарий полностью

Внутри танка Лозы, командир смотрит в перископ, откланяется от него и командует.

ЛОЗА

Огонь!

Выстрел и вылет гильзы внутри танка.

НАТ. ДОРОГА ДЕНЬ.

Головной танк немецкой колонны дрогнул и вспыхнул. Уже раздаются выстрелы остальных 16-ти танков из засады. От выстрелов вздрагивает земля перед Шерманами. Замер на месте и танк в хвосте остановившейся колонны. Попав под неожиданный массированный огонь, гитлеровцы заметались. Некоторые танки разворачиваются прямо на дороге, чтобы подставить под наши выстрелы более толстую лобовую броню. Те, кому удаётся это сделать, открывают ответный огонь, которым подбивают «Шерман» на правом фланге.

Подбитый Шерман на правом фланге: башня в дыму.

ИНТ. ШЕРМАН

После попадания в танке осталось в живых двое (ком. орудия ПЕТРОСЯН и механик-водитель РУЗОВ). Контуженые танкисты аккуратно отодвигают павших товарищей. Петросян заряжает снаряд, Рузов занимает место стрелка-радиста у пулемёта. Танкисты продолжают вести огонь, не позволяя противнику зайти с фланга.

НАТ. ДОРОГА ДЕНЬ.

От вражеской колонны отделяется немецкий танк и пытается зайти с правого фланга в тыл.

НАТ. ТАНКОВЫЙ ПОЛИГОН ДЕНЬ.

Снова подбитый Шерман, вид снаружи: башня поворачивается, выстрел.

НАТ. ДОРОГА ДЕНЬ.

Немецкий танк остановился. Ещё выстрел. Немец горит…

ИНТ. ШЕРМАН

Вид из смотровой щели командира орудия подбитого Шермана: сквозь дым видно как из подбитого немецкого танка выскакивают танкисты. Рузов прикладывается к пулемёту и, стиснув зубы, отчаянно стреляет. Немецкие танкисты уничтожены.

НАТ. ТАНКОВЫЙ ПОЛИГОН И ДОРОГА ДЕНЬ.

Вид поля боя сверху: позиция 17-ти Шерманов на полигоне, на правом фланге один дымится. У него открываются люки и оттуда показываются два чумазых танкиста, снимающих шлемофоны. На дороге вражеская колонна похожа на огромный костёр, окутанный чёрным дымом. Некоторые танки развёрнуты, кто-то успел съехать с дороги. Вокруг много погибших немецких танкистов и солдат. Уничтожены двадцать один танк и двенадцать бронетранспортеров противника. Клубы дыма и проблески утреннего солнца сквозь мглу.

НАТ. ОКОП ДЕНЬ.

5 апреля 1945года. Граница Венгрии с Австрией Северо-западнее Шпрона. Вид с передовой в сторону противника. В окопе двое солдат. Один из них замечает двух австрийцев с белым флагом, идущих в сторону наших окопов, второй дремлет.

ТИТРЫ:

5 апреля 1945года. Граница Венгрии с Австрией Северо-западнее Шпрона.

СОЛДАТ

(толкая задремавшего рядом товарища)

Глянь-ка. Чё делать то будем?

ВТОРОЙ СОЛДАТ

Чё, чё.

(всматриваясь и потирая глаза)

Докладывай беги.

НАТ. ОПУШКА ЛЕСА ДЕНЬ.

Наши танкисты в гостях у Австрийцев. Дымятся полевые кухни, танкисты пробуют угощения, австрийские солдаты обмениваются с нашими танкистами подарками. Наши дарят трофейный шоколад, американскую тушенку, водку и сало, а нам преподносят в основном различные фрукты, овощи и вино. Среди танкистов Миша Голубев, Толя Ромашкин, Иван ФИЛИН. Танкисты разговаривают с Австрийскими пограничниками и солдатами на ломаном немецком, вставляя слова на русском и жестикулируя… Наши: дас американска тушенка, вэри гуд. Австрийцы: О! Гуд! натюрлих. Наши: …и водка… Австрийцы: водка тоже гуд! Смеются и предлагают яблоки и шнапс: Дас ист эпфель. Унд гуд шнапс. Наши: яблоки, по-нашему, и водка ихняя…

ИНТ. БЛИНДАЖ ДЕНЬ.

Блиндаж Австрийских войск, в котором офицеры Австрийцы разговаривают с нашими офицерами. На столе карта местности, в блиндаже Лоза, Саша, Данильченко, переводчик КОЛЯ БОГДАНОВ.

ПРМЕЧАНИЕ: РЕПЛИКИ АВСТРИЙЦЕВ В ДАННОЙ СЦЕНЕ ПРОИЗНОСЯТСЯ НА НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ ЧЕРЕЗ ПЕРЕВОДЧИКА БОГДАНОВА.

АВСТРИЙСКИЙ офицер

(показывая на карту)

…Австрийские войска здесь и здесь. Они будут осведомлены о вашем визите.

КОЛЯ БОГДАНОВ

(переводит)

Обещают организовать коридор. Австрийские войска здесь и здесь.

(показывает то же место на карте).

Их предупредят.

АВСТРИЙСКИЙ офицер

(показывая на карту в другом месте)

В этом месте проходит основная линия обороны немецких войск.

КОЛЯ БОГДАНОВ

(переводит)

В этом месте проходит основная линия обороны немецких войск.

ЛОЗА

(обращаясь к офицерам танкистам)

Что скажите?

КОЛЯ БОГДАНОВ

Да как будто и не врут. Может, им фашист опостылел?

САША

Похоже, они город сохранить хотят. Только нам от этого не легче.

ЛОЗА

Может быть, может быть…

(поворачиваясь в сторону Австрийцев продолжает, Коля Богданов переводит его речь Австрийцам)

Спасибо за ценную информацию, я сегодня же доложу нашему командованию о лояльности Австрийских войск. А теперь, раз уж мы у вас в гостях, позвольте сделать презент.

Саша достаёт из мешка трофейный шоколад, американскую тушенку, сало и водку. Австрийцы уважительно кивают. В этот момент один из Австрийцев-офицеров отряжает адъютанта и тот спустя минуту возвращается с вином, фруктами и зеленью.

ИНТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ДОМ ДЕНЬ.

Деревенский дом во втором эшелоне обороны. В доме командующий 6гв.ТА генерал-полковник Кравченко, Лоза, Ком. Мехкорпуса ВОЛКОВ, КомБриг подполковник Михно.

КРАВЧЕНКО

(постукивая карандашом по столу с картой…)

Сколько в вашем батальоне танков на ходу?

ЛОЗА

18 Шерманов, товарищь командующий армией.

КРАВЧЕНКО

(секунду размышляет, потом обращается к Лозе)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии