Читаем Танкист на иномарке. Сценарий полностью

Колонна стоп! Командирам рот выставить охранение и прибыть к моему танку.

НАТ. ШОССЕ ДЕНЬ.

Лоза, Григорий Данильченко, Саша и Николай Кулешов у танка комбата с картами местности проводят корректировку маршрута. Идёт обсуждение направления дальнейшего движения.

ЛОЗА

Коль уж кратчайший путь для нас закрыт, попробуем зайти с северо-западного направления.

(показывает направление травинкой на карте)

Вот здесь…

САША

Командир, разреши мне с ребятами зайти через район Хитцинг.

ДАНИЛЬЧЕНКО

А что?! Попробуем с двух мест. У кого на пути сопротивление меньше пусть докладывает, ну и остальные подтянутся.

ЛОЗА

Добро. Заканчиваем перекур и вперёд.

Саша идёт к танку и, по дороге, обращается к Бессольцеву.

САША

Ты когда патефон из тулупа вынимал, фотографию не видел?

БЕССОЛЬЦЕВ

Да нет, не было там фотографии.

Саша снимает шлемофон, проводит пятернёй по волосам и надевает шлемофон обратно.

САША

(размышляя вслух)

Может, в танке куда завалилась?..

Саша запрыгивает на танк и ныряет в башню. Танк трогается и уходит вслед за впереди идущими машинами, которые свернули с дороги чуть влево.

НАТ. ПАРК СО СТАРОЙ КРЕПОСТНОЙ СТЕНОЙ ВЕЧЕР

Сумерки. Район Хитцинг. Рота Саши уперлась в старую крепостную стену. За ней парк Шёнбрунн. Перед стеной стоит танк Саши, остальные вытянулись вдоль дорожки. Саша расхаживает у стены в раздумье, стена тянется далеко, а времени, искать её окончание, нет. Несколько десантников вскарабкались на стену и пытаются оценить крепость и толщину препятствия.

САША

(обращаясь к десантникам)

Ну что там?

ДЕСАНТНИК

Да шут её разберёт. На вид крепкая, можно и не пробить. Рвануть бы её, да шуметь не велено…

В этот момент к Саше подходит Голубев.

ГОЛУБЕВ

Командир! С северо-запада парадный вход тоже заперт. Подбили Эмчу Гриши Данильченко. При таком раскладе мы в полной заднице.

САША

Гриша, Гриша…

(промелькнула беседа про сон и часы)

Да с самого начала было ясно, что шансов у нас немного. Но как-то уж больно быстро всё заканчивается.

(обращаясь к десантникам)

Если все-таки рвануть, взрывчатки у нас хватит?

ДЕСАНТНИК

Если кладка добрая, то может и не хватить.

САША

(мысли вслух)

Ну и как мы эту кладку будем проверять? Стену нужно пощупать. Если танком не пробьем, хоть что-то понятно будет.

ГОЛУБЕВ

(покручивая в руках портсигар Лозы осторожничает)

Саша, если танк не в бою загубим, это трибунал.

САША

(повышает голос)

А если не загубим? Может, на пушки на рожон полезем? С криками «За Родину!» богу душу отдавать?

(секунду размышляя и говоря самому себе)

Как волков обложили. Куда не сунься – везде засадить готовы.

Взгляд Саши и Голубева падает на расставленные в парке танки: экипажи в машинах, десантники, кто на броне, кто рядом с танком. Разговор на повышенных тонах привлёк внимание, и все смотрят на Сашу и Голубева.

Саша идёт к своему танку, проводя пятернёй по волосам, и обращается к торчащему из люка механику-водителю.

САША

Вылазь давай!

Механик выбирается со своего места и в танк ныряет Саша

Башня танка развернута назад, танк медленно упирается в стену и буксует. Потом отходит назад и, разгоняясь, ударяется в стену. Стоящий рядом со стеной десантник комментирует.

ДЕСАНТНИК

Нема эффекту.

Ещё наезд…

ДЕСАНТНИК

Кажись, тронулась.

Танк делает ещё насколько наездов, но появившаяся было вначале трещинка в кладке, не увеличивается. Со злостью на лице Саша делает ещё один наезд. Накрытые дырявым брезентом дополнительные баки и ящик шоколада от удара подаются вперёд и прорывают большую дыру в брезенте. В стене появился пролом с полтанка. САШУ здорово тряхнуло и танк замер. В это время переднюю часть танка и стену осмотрел Голубев.

САША

(откинув люк и обращаясь к Голубеву)

Ну, что там?

ГОЛУБЕВ

Ещё удар и можем потерять машину. Один шаг до трибунала…

Саша выскакивает и смотрит на пролом и состояние танка, потом обращается к Голубеву.

САША

Почти пробили, Миша!

(смотрит на Голубева)

ГОЛУБЕВ

(убирая портсигар в карман)

Понял тебя, командир.

Голубев идёт к своему танку и объясняет задачу механику-водителю НИКОЛАЮ ОСЕЛЁДКИНУ.

Вслед Шерманами последняя самоходка (ИСУ 152) ныряет в пролом и уходит в парк. Борт самоходки цепляет край кладки и за самоходкой осыпается часть старинных кирпичей.

НАТ. ВЕНА ВЕЧЕР.

Колонна пересекает мост через реку Вена на перекрёстке немного зевак и регулировщик, который остановил движение и пропускает колонну танков. В городе поздний вечер и везде горят огни освещения.

Скрепя помятыми боками идёт в колонне танк Саши.

САША

(глядя в перископ)

Вот это приём! Не хватает почётного эскорта.

В танке Саши слышен смех экипажа.

Колонна приближается к Западному вокзалу. В конце улицы видны баррикады. Колонна останавливается. На улице слышится немецкая речь, австрийцам становится понятно, что танки русские (на одной машине видна затёртая белая надпись «на Берлин») и народ начинает прятаться по домам. Танки трогаются и сворачивают на другую улицу. Колонна делится на несколько групп и расходится по разным улицам. Слышатся взрывы: на воздух взлетело несколько мостов через реку Вену и каналы.

НАТ. ВЕНА УЗКИЕ УЛОЧКИ НОЧЬ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии