Танго со смертью

— И что теперь? Какие наши действия? — растерянно прошептала Верочка. — Вы считаете, что папу надо оставить в лапах этой авантюристки и ждать, пока он сам не объявится?

— А вот этого я не говорила.

Лина так долго молчала в трубку, что Верочка решила, будто связь прервалась. Она отключилась, правда, через некоторое время перезвонила.

— Не-нет, я не просто молчала, я думала, — пояснила Лина. — Понимаете, Верочка, нам неизвестно, кто разыскивает вашего отца так же упорно, как мы с вами. Судя по тому, как тщательно Иннокентий Михайлович прячется и шифруется, этот кто-то очень неглуп и весьма опасен. Не хотелось бы, чтобы он нашел вашего отца раньше нас. Думаю, Элеонора не застала его у Марианны, потому что днем девушка никому не открывает дверь либо увозит вашего отца то в одну. То в другую гостиницу.

— Говорите, что надо делать, — потребовала Верочка, — я готова немедленно поменять обратный билет. Париж подождет, мои родные тоже. Во всяком случае, они в отличие от папы в безопасности. Если же я оставлю отца в лапах этой расчетливой мегеры, никогда себе этого не прощу.

— Надо найти тех, кто стоит за гастарбайтерами, торгующими фальшивкой, — сказала Лина. — Сдается мне, что ваш отец подал нам вполне отчетливый сигнал…

— А что дальше? — прошептала Верочка. — От кого он скрывается?

— Вот это нам и предстоит узнать. Похоже, существует целая сеть криминальных торговцев антикварными фальшивками. Попросту говоря, банда. Однако и нас, сочувствующих вашему отцу, тоже немало: вы, я, Элеонора и Башмачков. То есть уже четверо. Значит, нам надо в ближайшие дни рвануть в разные районы города и постараться найти концы этого «бредня», чтобы в итоге вытащить его за концы и сдать полиции крупную рыбину, а не каких-то там мальков.

Для начала имеет смысл прогуляться по оптовым рынкам на окраинах города. Кое-где эти рассадники криминала еще сохранились. В антикварном салоне мне рассказали, что большой поток фальшивых монет и медалей сбывается именно там.

Верочка опять всхлипнула в трубке и прошептала:

— Я согласна.

На следующий день Вера Фелимор-Бармина купила дешевую китайскую куртку, натянула темно-синий свитер, китайские джинсы, простецкие кроссовки и отправилась на рынок возле Окружной на Юго-Востоке города. Никто не узнал бы теперь в скромно одетой молодой москвичке холеную европейскую даму, вслед которой еще недавно мужчины сворачивали шеи и женщины завистливо вздыхали.

Вера полчаса ходила по рынку между прилавками, изумляясь, какими дешевыми могут быть разнообразные хозяйственные мелочи, за которые она привыкла платить в центральных супермаркетах в три раза дороже. Полотенца, кастрюли, клеенки на кухонные столы, домашние тапочки… Все здесь стоило сущие пустяки, а выглядело не хуже, чем такие же товары в каком-нибудь торговом центре возле станции метро.

Воспользовавшись случаем, Вера купила насадку на швабру, жесткую щетку для мытья раковины, коврик в ванную комнату и уже было нацелилась на ершик для унитаза, но в этот миг… Нетрезвая физиономия в бейсболке возникла как из-под земли.

— Девушка, монеты нужны? Старые… — уточнила физиономия и по-свойски подмигнула.

— Монеты? Да зачем они мне? — отозвалась Вера с деланным равнодушием. Сердце ее застучало, как колеса скорого поезда, а горло перехватило спазмом. Однако Вера напустила на себя равнодушный вид и отвернулась.

— Вы хотя бы взгляните на них, — заканючил мужичок неприятным тенорком.

Женщина неохотно оглянулась.

Жестом эксгибициониста мужчина распахнул куртку. К подкладке было пристегнуто что-то типа планшета, в разных отделениях которого виднелись желтые и серые монеты и медали из темного металла.

— Ну-с, и сколько же вы ходите за вашу сомнительную «ценность»? — поинтересовалась Верочка с сарказмом.

— За царские червонцы двадцать тыщ за штуку, за серебро пять, — охотно отозвался барыга.

— Вы что, месье, от водки совсем разум потеряли?

Мадам Филимор с достоинством поправила волосы и уставилась на торгаша фальшивками в упор.

— За двадцать и за пять, молодой человек, я куплю проверенный товар в антикварном магазине. На этом базаре вам таких денег не даст никто, даже какой-нибудь непуганый идиот-иностранец.

— Ладо, твоя последняя цена. Сколько? — не отставал торгаш. От его колючего взгляда не укрылся ни огонек интереса, мелькнувший в глазах девушки, ни изящные колечки, украшавшие ручки покупательницы, ни дорогой маникюр, ни новая модель айфона, который та сжимала в руке.

— Триста рублей, — объявила Вера и двинула в сторону выхода, давая понять. что торг окончен.

— Не гони пургу, лялька! — возмутился барыга. Он догнал ее и цепко схватил за рукав. — За триста ты даже колготки не станешь покупать. А тут царские монеты. Десять тыщ — и целых два желтых кружочка твои.

— Пятьсот — моя последняя цена, — не сдавалась Вера.

— Ладно, давай пять тыщ и добавлю медаль, — пошел на попятную барыга.

Сошлись на тысяче. За эту сумму Вера приобрела у сомнительного типа два «золотых царских червонца», «серебряный» полтинник и две «памятные медали» — «Екатерина Великая» и «Александр III».