Танго алого мотылька. Том 3

Напрасно говорю с тобой – ведь глаз твоих давно не вижу.

Ты выдумка моя, обман,

в который сам не верю я порой.

И в этот час, когда мы друг от друга далеки,

рыданье, ненависть и смерть захлестывают нас.

Нет жизни без тебя.

Но если без тебя и существую,

то, как потерянный, оплакивая и любя.*

Кирстин стало холодно. Она не знала, кто автор стихов, но ей вполне хватало имени, красовавшегося под ними: Диего Коррес.

Кирстин не сразу разглядела ещё несколько строчек, пробегавших мелким шрифтом в самом углу:

«Я буду ждать тебя в «La Portena» вечером, девятого ноября».

Кирстин закусила губу, крепко сжимая открытку в дрожащих пальцах. Особых сомнений в том, кто ей пишет, быть не могло. Но та жизнь, которая окружала её здесь, в шато, сводила с ума. В Милане она, по крайней мере, имела возможность регулярно гулять по городу, теперь же, когда они с Реем практически всё время проводили в этой глуши, Кирстин уже с трудом могла справиться с пронзительным напряжением, звеневшим внутри.

Кирстин снова оглянулась на дверь, раздумывая, не позвать ли охрану. Наверняка Кристер поднял бы шум, едва узнав о том, что в комнате Кирстин находится не проверенный никем букет. Кирстин и сама теперь думала о том, как глупо было вообще приближаться к этим цветам, не позволив охране вначале взглянуть на них. Но пятью минутами ранее была абсолютно уверена, что единственный, кто может оставить здесь цветы – это Рей.

И Кирстин решила для себя, что придёт.

Это был первый раз, когда она изыскивала способ скрыться от охраны, и лучше всего для этой выходки подходил Кристер, который, как уже знала Кирстин, не стал бы её предавать. Нужно было лишь немного обещать, чуточку посулить и сделать вид, что она отличает Кристера от других.

Кирстин с удивлением наблюдала за тем, как слеп может быть мужчина, когда пелена влюблённости застилает ему глаза. До сих пор она считала дурочкой себя – но теперь обнаружила, что и суровый профессионал-охранник может быть точно таким же.

– Я больше не могу, – сказала ему Кирстин, – Кристер, мне нужно хоть немного побыть за пределами этого дома. Прошу тебя… отпусти меня, всего на два часа.

– Это может быть опасно, – резонно ответил тот.

– Я всё время буду на людях. Просто… Иначе я сойду с ума. Раньше Рей разрешал мне немного пройтись одной.

Строго говоря, Рей не разрешал подобного никогда. «Одной» всегда означало машину сопровождения за спиной. Но Кристер, работавший на Мерсера всего полгода, этого не знал.

– У тебя два часа, – наконец согласился он, и Кирстин не преминула использовать полученный шанс.

Воспользовавшись ноутбуком, который подарил ей Рей, Кирстин вызвала такси. Телефона она не имела до сих пор, хотя после того, как Рей отпустил её домой в апреле, остерегаться каких-либо звонков было смешно.

Когда назначенная на шесть машина подала сигнал, она выбралась через окно и, стараясь не попадать в поле зрения камер, выбралась за пределы парка, которые давно уже знала как свои пять пальцев. Это заняло около двадцати минут, так что пришлось заплатить за ожидание, но позволить водителю показаться ближе к дому она не могла.

Кирстин сильно подозревала, что Рей и так узнает о её выходке к завтрашнему дню, но ей было всё равно. Она не давала обязательств избегать людей и вечно находиться под замком, а то, что Рей, похитив её, навязал ей такую жизнь, никак её не касалось. Подобных правил она соблюдать не собиралась.

Сев в машину, Кирстин наконец смогла вздохнуть полной грудью. Отчасти то, что Кирстин сказала Кристеру, было правдой – она так давно не оставалась в полном одиночестве, что уже забыла каково это, когда не нужно держать спину прямо и изображать невозмутимое лицо.

– В La Portena, – Кирстин назвала адрес ресторанчика, где была назначена встреча. Позабытое ощущение свободы всколыхнулось в груди, и адреналин ударил в виски. Кем бы ни был человек, который её ждал, Кирстин хотела посмотреть ему в лицо. Хотела встретиться с миром, который окружал её, минуя заграждения из Рея и его людей.

Автомобиль двигался по загородной дороге с полчаса, и такие же, как у Рея, старинные усадьбы и виноградники, покрытые позолотой, проносились по обе стороны от него. Близилась зима, но здесь всё ещё было тепло и, в отличие от Милана, почти не было дождей.

Наконец автомобиль завернул на узкую улочку квартала Монмартр и, миновав несколько старинных зданий, остановился у заведения с вывеской La Portena.

Кирстин слышала, как сильно и медленно бьётся сердце. Несколько секунд сидела неподвижно, не решаясь шевельнуться. Затем извлекла из кармана несколько купюр – сумму, которая для неё самой до сих пор казалась огромной, и которую теперь, оказавшись под покровительством Рея, она снимала с его банковского счёта на карманные расходы каждый день.